Республика Дракон. Ребекка Куанг

Рин. – Но это лучше, чем сражаться в рядах ополчения. Да брось, Катай. Ты знаешь, что я не вернусь к прежней жизни.

      По глазам Катая она видела, как ему хочется разрешить противоречие между верностью и справедливостью, ведь бедный Катай всегда старался поступать правильно, в соответствии с моральными принципами, и никак не мог примириться с тем, что военный переворот иногда оправдан.

      Он взмахнул руками.

      – Даже если и так, как в моем положении я могу поддержать вашу республику? Мой отец – министр обороны империи.

      – Значит, он служит не тому правителю, – сказал Нэчжа.

      – Ты не понимаешь! Вся моя семья сейчас в столице. Их могут использовать против меня – маму, сестру…

      – Их можно вывезти, – предложил Нэчжа.

      – Как вывезли меня, да? Очень мило, уверен, им понравится, когда их похитят среди ночи, а дом спалят.

      – Успокойся, – сказала Рин. – Они ведь будут живы. Тебе не придется волноваться.

      – Как будто ты знаешь, что это значит, – огрызнулся Катай. – Твой ближайший родственник, если можно так выразиться, маньяк со склонностью к самоубийству, который погиб почти в такой же идиотской миссии, как он сам.

      Одним своим тоном он перешел границу. Нэчжа оторопел. Катай быстро заморгал, пытаясь не смотреть на них. На мгновение Рин понадеялась, что он сдаст назад и извинится, но он просто отвел взгляд.

      Она ощутила боль в груди. Тот Катай, которого она знала, извинился бы.

      Все трое надолго умолкли. Нэчжа уставился в стену, Катай себе под ноги, и никто не осмеливался посмотреть Рин в лицо.

      Наконец Катай вытянул руки, будто ждал, что их свяжут.

      – Лучше отведите меня в карцер, – сказал он. – Вы же не хотите, чтобы пленные разгуливали по палубе.

      Глава 7

      Вернувшись в свою каюту, Рин заперла дверь изнутри на все четыре задвижки, а на всякий случай еще и подперла ее стулом. И только тогда легла на кровать, закрыла глаза и попыталась расслабиться, на краткий миг почувствовать себя в безопасности. Ведь она среди друзей. Никто не собирается ее убивать.

      Но сон не шел. Что-то было не так.

      И через секунду Рин поняла, что именно. Ей не хватало раскачивания кровати на волнах. «Неумолимый» был так велик, что палубы напоминали твердую землю. Наконец-то поверхность под ногами не качалась.

      Она ведь именно этого хотела, правда? Ей было где жить и было куда двигаться. Больше Рин не металась, в отчаянии продумывая планы, которые все равно наверняка провалятся.

      Она уставилась в потолок, пытаясь утихомирить колотящееся сердце. Но никак не могла избавиться от чувства, что что-то неправильно, глубоко угнездившегося замешательства, вызванного не только отсутствием качки.

      Началось все с покалывания кончиков пальцев. Потом ладони начали нагреваться, и жар пополз по рукам к груди. Через минуту заболела голова, от вспышки боли Рин заскрежетала зубами.

      И тогда ощутила под веками огонь.

      Она увидела Спир и Федерацию. Увидела пепел и кости, полыхающие и плавящиеся, а к ней двигалась одинокая фигура, прекрасный и стройный юноша с трезубцем