Снежная история. Путешествие к любви. Фьора Туман

На секунду остановилась, подумав, что что-то забыла, но дальше размышлять времени не было, а потому, дав пару наставлений своим кошкам, закрыла дверь на все замки и пошла навстречу новому дню.

      Город спал глубоким сном, когда я шла по обледенелым улочкам на станцию. Вдалеке послышалось: та-да-та-дам… грузовой прошёл. Следовало поторопиться, чтобы успеть купить билет в кассе и не бегать потом от контролёра.

      На перроне стояла группка студентов с младших курсов. Они жались друг к другу, как воробьи под крышей, потирали ладони, пританцовывали.

      Но вот пришёл экспресс. Забравшись в тёплый вагон, я облегчённо выдохнула: почти пустой. Значит, можно присесть у окна и ещё подремать. Главное – не уснуть и не уехать в депо…

      «Ту-ду!» – раздалось с улицы.

      – Просыпайся, просыпайся! – сказал контролёр, теребя меня за плечо.

      – Уже приехали?

      – Давно, студентка, пары проспишь!

      Пары… А-а! Как ошпаренная я подскочила и побежала на привокзальную площадь, молясь, чтобы там ещё остались кареты. Обычно я шла пешком до универа, но сегодня придётся раскошелиться, чтобы не опоздать.

      Город был укутан предрассветной дымкой. На горизонте показались первые лучи цвета рябины… Какие лучи? Ох, кажется, я совсем расклеилась с этой романтикой.

      Какая там первая пара? История Первобытного общества… Ой, ма… если опоздаю, препод на мне продемонстрирует, как хоронили в этом обществе.

      Экипажей на площади не было. Едва ли не плача, я рванула пешком в сторону универа.

      Вот и виадук.

      Лестница. Вниз по ступенькам.

      Перрон, полный людей. Снова лестница.

      Перепрыгивая через ступеньки, взлетела на видовую площадку.

      А теперь, родная, попу в руки и беги. Хоть убейся, но ты обязана преодолеть и эту заснеженную площадь, и обледенелый склон сопки.

      Горло болело от холодного воздуха. Казалось, его раздирали когтями сотни кошек. Вдруг меня схватили за руку.

      – Красавица, дай бабушке на хлебушек. Пожалуйста.

      Я полезла в карман. Что угодно, лишь бы меня отпустили. Собрав всю мелочь, что у меня была, вручила её незнакомке и хотела бежать дальше, но …

      – Добрая ты, красавица… – сказала старушка, продолжая держать меня.

      – Бабушка, миленькая, я тороплюсь…

      – За доброту я отблагодарю тебя…

      Хватка у неё была железной, совершенно не соответствующая возрасту.

      – Не надо никакой благодарности, – пыталась я разжать худые пальцы. – У меня пара… – Я скосила глаза на башню, где стрелка часов неумолимо ползла к цифре восемь, – через пятнадцать минут начнётся. А бежать на самый верх. А препод у меня…

      На бочок положит, в позу спящего младенца, сверху охрой и цветами посыплет, вокруг учебниками и перьями обложит. И будет моя мумия пылиться в нашем университетском музее с табличкой: «Всем опоздавшим на пары – посвящается».

      – Любви хочешь, красивой, большой, яркой… А если ты её встретишь, не испугаешься?

      – Да Бог с ней, я больше препода боюсь!

      – А