Проект US – RUSSIA. Юрий Зельманович Котлярский

брови Толстый.

      – В какой-то мере, – ушёл от ответа Тонкий. – Не о нём конкретно, а о его существовании. Мы же с вами не совсем посторонние друг другу люди.

      – Однако и не настолько родные. Но лично вам могу сообщить под большим секретом: от нашего предложения Белый дом залихорадило, как на вибротренажёре.

      – Охотно верю.

      – А коли так, то и всё остальное становится более чем понятным. Даже если Рокфуллер, представим себе, вдруг согласится, то почти наверняка на его пути встанет Госдеп, который меньше всего заинтересован в сильной России. Это же, дорогой мой, большая политика. Оч-чень большая! Не зря же их Президент созывает на днях Совет национальной безопасности для обсуждения данного вопроса. Оцените уровень? А там такие троглодиты сидят – ого-го! Одно лишь упоминание о России вызывает у них оскомину. Сердцем чувствую: драчка будет такая, что кое-кого придётся уносить на носилках.

      – А что ещё сообщает источник?

      – Пардон, но далее следует уже строго конфиденциальная информация, – широко улыбаясь, развёл руками Толстый, – которую я не имею права сообщать даже вам.

      И Толстый слегка помахал папочкой в левой руке.

      – Ладно, Бог с ней, с вашей конфиденциальной информацией. – Тонкий бросил взгляд на настенные стене, висевшие напротив окна. – Кстати, кажется, вам пора. Одну минуту.

      Он сделал предостерегающий жест ладонью и прошёл в рабочий кабинет шефа. Толстый остался стоять. Спустя несколько секунд Тонкий снова появился в приёмной и на этот раз официальным тоном произнёс:

      – Прошу. Президент ждёт.

      Толстый по-военному постарался выпрямить спину, насколько это позволяла его комплекция, и направился в сторону предупредительно приоткрытых дверей.

      Глава 6

      Письмо сыну в Америку

      Иван Иванович Агафонов, ветеран колхозного строя, пенсионер, заслуженный картофелевод средней полосы России, с некоторым трудом подбирая нужные слова, сочинял письмо своему сыну Виктору, много лет назад перебравшемуся на ПМЖ в Соединённые Штаты Америки. Время было не слишком позднее и не слишком раннее – так, около десяти часов вечера, все основные новости уже были прослушаны, выводы сделаны, а беспрерывные сериалы, похожие друг на друга, как пулеметные ленты, Иван Иванович недолюбливал, справедливо считая их наркотой для сухих алкоголиков. Жена Ивана Ивановича, Мария Афанасьевна, тоже не спешила на боковую, но в отличие от мужа она уважала сериалы, в особенности на бытовые темы, и не отказывала себе в удовольствии окунуться в чужую жизнь и даже смахнуть при случае слезу со щеки. Для этого всякий раз в урочное время она уходила в соседнюю комнату, где стоял ещё один телевизор, и мягко плюхнувшись в протёртое кресло, включала ящик.

      Жили старики в мире и согласии уже более полувека, три года назад справили золотую свадьбу и свято верили, что Бог даст дожить и до бриллиантовой. Жили небогато, как и всё крестьянство России, но на хлеб и молоко хватало. Да и много ли надо людям, которые безвыездно живут в деревне. По сравнению с городом – так,