Переписчики истории. Мифы о Катыни. Анатолий Терещенко

Европы стали стихийно возникать коллективные органы управления – советы и отряды Красной гвардии: красногвардейцы, рабочие союзы, крестьянские выступления и пр.

      7 ноября 1918 года в Люблине возникло «народное правительство», заявившее о роспуске Регентского Совета. Оно провозгласило гражданские свободы, потребовало введения 8-ми часового рабочего дня, национализации лесов, создания самоуправлений и гражданской милиции.

      22 ноября в Варшаве была провозглашена Польская республика.

      Высшей властью теперь объявлялся «временный начальник государства». Им стал Юзеф Пилсудский (1867–1935 гг.), проведший так называемую «санацию», а проще говоря, совершивший государственный переворот, что дало ему возможность осуществить в 1920 году «смелый поход на Киев».

      Следует пояснить, что в годы Первой мировой войны Пилсудский командовал военными формированиями Германии, являясь к тому же агентом разведок нескольких держав Антанты. Его диктатура удачно прикрывалась ретроспективной, почетной должностью. Дело в том, что в конце XVIII века начальником государства был провозглашен и искренне принят народом авторитетнейший для поляков человек – мужественный Тадеуш Костюшко. Это действительно был не мнимый, а реальный герой – смелый, решительный и честный человек.

      Пилсудский слыл сторонником скорейшего восстановления границы образца 1772 года. У него роились амбициозные, прямо-таки наполеоновские планы создания Польской сверхдержавы на фоне двух обескровленных войной ненавистных соседей – Германии и России.

      Новый «начальник государства» даже замахнулся на возможность создания на территории европейской части Советской России национальных государств, которые бы находились если не под протекторатом, то под сильным влиянием Варшавы. Его ум все кружил и кружил «журавлем в небе» над этим вопросом, не дававшим ему спокойно засыпать.

* * *

      Как только осенью 1918 года германские войска начали выводиться с оккупированных территорий, Красная армия двинулась на запад, вслед за потрепанным в боях германским воинством.

      В знаменитом обращении Троцкого к войскам был отдан приказ о взятии Варшавы с ходу – по ту сторону польской столицы большевикам уже виделось соединение с немецкими революционерами Красной Баварии, мерещились контуры общеевропейской Красной революции, которая со временем перевернет весь мир. В своих многочисленных выступлениях он буквально упивался надеждой на скорую политическую перелицовку старой Европы.

      Однако именно в этот момент части нашей армии, нацеленные на польскую столицу, были неожиданно отброшены и вынуждены отступать столь же стремительно, как недавно наступали.

      Многие кремлевские чиновники чесали затылки и называли это поражение от поляков то «катастрофой», то «непонятным фиаско», то «предательством, замешанным на вредительстве»…

      Начались взаимные упреки и обвинения как среди крупных военных начальников, так и среди политических деятелей.

      Комиссия