Больше не уснёшь. Илья Соколов

длины на 252 метра прозрачной ширины.

      Ночное небо потолка затянуло туманом.

      – Как бы дождь не пошёл, – сказала Хермионина тёмной пустоте вокруг.

      Больше всего сейчас ей не хотелось замочить свои лекционные тетрадки (а точнее – красивые и страшные рисунки в них).

      В очень далёком начале помещенья препарируемый «пациент» вырвался и сбежал. В готические арки окон врывался ветер.

      Он и разнёс вести об окончании занятья. Хермионина Херроуз стала складывать тетрадки в сумку.

      – Извини… ты мне не поможешь?

      Она подняла глаза на голос: прямо перед ней, укутанный тьмой, стоял самый незнакомый ей парень. И почему-то в маске.

      – В чём помочь?

      Он ей не понравился сразу. Посмел «с мясом оторвать» её от собственных мыслей.

      – Понимаешь… Я – новенький…Ты бы могла мне… себя показать…?

      – Чего!?

      – Могла бы тут всё показать?

      А ей послышалось совсем другое. Она наконец-то затолкнула последнюю свою тетрадку в сумку.

      – Мне некогда.

      Хермионина пошла через ряды по «коридору», а парень в маске следовал за ней. Пройдя примерно треть пути до двери, она сердито обернулась.

      Новенький сидел у прохода и с интересом смотрел на неё.

      В бледно-жёлтом свете свечи его маска казалась ей ликом Чёрной Луны.

      В нежно-жёлтом свете свечи её лицо ему казалось лучшей маской.

      Единственная чёрная ворона среди гротескного числа седых овец.

      – А у тебя, по-моему, красивые глаза.

      Смущением пылающие щеки она, шагнув к нему, прикрыла темнотой.

      – Ты ищешь для осмотра что-нибудь конкретное?

      – Конечно…

      Теперь уже она стояла перед ним.

      – Мне надо бы найти здесь Комнату Кошмаров.

      – Но кто же ты такой?

      – Я самый весёлый персонаж с картины Джигера…

      – Мне следовало догадаться.

      – Так значит, ты готова мне помочь?

      – Ещё бы…

      Как только они вдвоём успешно добрались до двери, в аудиторию нагрянул дождь.

      – Чуть не вымокли, – перевела дух на несколько секунд вперёд обрадованная Херроуз.

      – Мне дождь напоминает о тебе…

      Быть может, ей опять послышалось.

      Он говорит:

      – Мне дождь напоминает слёзы…

      Они идут так близко друг от друга, что между ними можно втиснуть бесконечность. А мимо «проплывают» остальные. Кое у кого из толпы левые руки такие длинные, что волочатся по земле. Сам коридор заасфальтирован, но кое-где ты (в маске) натыкаешься на самую кладбищенскую почву.

      – Давай возьмём мотоцикл… Ну, если ты точно знаешь, куда мы попадём.

      – Идёт… – она красиво улыбнулась. – Мотоцикл-Бой – мой любимый герой.

      Но свободных мотоциклов они так и не нашли.

      Пришлось пешком добираться до места.

      – Стоило бы посадить здесь деревья.

      – Они