Больше не уснёшь. Илья Соколов

в сон.

      «Кори-тварь» красивой девичьей рукой…

      Да и одет-то он совсем не по последней адской моде:

      Чёрная, как дно могилы ночью, смирительная рубашка с обрубленными рукавами, что подпоясана полоской сброшенной змеиной кожи.

      Желтее, чем безумие луны, на Кори надпись «Эмма», и сразу же за ней две двойки повёрнуты друг к другу там, где больше уж не бьётся сердце.

      И тёмно-серые штаны патологоанатома, как будто бы скрывавшие вериги.

      Кроссовки в виде полушарий человеческого мозга.

      Как у его «коллег», поворотная способность головы приобрела «эффект совы».

      Ад А.D.

      А все (кто видит) хотели видеть бы его таким:

      Огромная дыра в башке/ Гнилое слово "мёртвенький", пылающее на футболке/ Два длинных провода привинчены в двойной контакт под подбородком/ Крылатая накидка, а за плечами капюшон/ Безумное Ничто мерцает в чёрных дырах глаз/ По пальцам стекает непрерывно кровь из вскрытых вен/ Два металлических штыря отчаянно торчат из плеч/ Покрыты едкой ржавчиной штрихи друг с другом сшитых губ/ В такт взрывам крови в сердце на отвратительном лице теряются и проступают шрамы/ Премерзкие штаны из лиц людей, как будто говорящих при ходьбе/ А в роли обуви песок, скользящий по ногам на каждом шаге, секунда за секундой ссохшейся водой текущий из внутренней пустыни.

      А лучше бы вообще не видеть…

      Но больше всего он похож на {человека}, который ни на кого не похож.

      Мертвец с твоим лицом.

      В густой черноте перед Хижиной Смерти. Пришёл забрать её…

      Пока ты слышишь «Трек 13», который Кори может воспроизвести в любой момент, ветви старых деревьев спутались, как провода.

      Пока ты слышишь голос Кори Да́рко [двойной – его любимый голос (звук резко/плавно переходит от сочетанья к сочетанью: красотка и старик | любимый человек и привиденье | мужчина-ночь и нудный психиатр | подросток и бездомный | ведущий и немой | игрушка и ребёнок…)], в полу́ночном лесу оживает тревожный ветер.

      Пока ты слышишь последовавший в будущем вопрос, он (в точности как Эмма) хватает ампутированную руку двери…

      – Что вы подразумеваете под Судьбой?

      – Демонов…

      Прекрасный старый дом. в котором ты.

      Твоя и только твоя комната. замотанная гротескным покрывалом. прозрачно-белый саван.

      Но он почти невидим светящейся огнями свеч сегодняшней прошедшей ночью.

      Ты ждёшь её. она придёт.

      Старуха врывается к тебе как визг глухого.

      Ты сразу же роняешь чашку.

      На кожаный ковёр печально льётся чай.

      Молодая девушка Старость всегда в её отраженьи.

      Старуха хватает бутылку хереса и падает в кресло у камина.

      После первого глубокого глотка она как обычно говорит не совсем с тобой, а словно бы со всеми.

      Голос старухи одиноко звучит то как шелестящий шёпот сжигаемых листьев, то как плаксивая речь повитухи над мёртворождённым, то как сладкая неправда