Михайлова. Сборник детективных рассказов. Михаил Небрицкий

дело, Миша. Давай тебе кое-что расскажу. Вот ты сейчас боишься потерять работу, да?

      – Ну, да. Что Дина скажет?

      – А ты представь, что могут потерять те, кто вчера здесь разъярённо шастал по коридорам? Ведь стали бы они так яростно кричать, если б не боялись за свои шкуры? Ведь все эти упрёки, все угрозы, что мы с тобой вчера выслушали – они ведь лились в нашу сторону от отчаянья. Ты видел, как вели себя все эти хозяева жизни? Это были обычные крысы, загнанные в угол.

      – Но, ведь, крыса, загнанная в угол, может и…

      – Может. Но всё равно хвост её уже сдавливает тяжёлый крепкий журналистский ботинок. И та фраза, которую нам вчера бросил уходя тот прокурор, что мол, у любого действия бывают последствия – это ведь он имел в виду не только нас, но и себя. Понимаешь? Какое осиное кубло мы с тобой разворошили. Сколько нервов теперь сделали этим зажравшимся чиновникам.

      – Ох, не нравится мне это.

      – Миша! Вот скажи честно! Ты жалеешь о том, что мы вчера сделали?

      – Нет!

      – Вот! Потому не парься о том, что будет потом. Теперь волноваться будут они. Да и к тому же, разве тебе не интересно, что будет дальше?

      – Интересно.

      – Мы с тобой, Мишаня, сейчас пишем историю. – с довольным видом произнесла полицейская, откинувшись на спинку стула и скрестив на груди руки.

      Михаил отставив в сторону красно-чёрную чашку с горячим чаем устремил взгляд на Киру:

      – Что-то мне подсказывает, что именно этого результата вы и ожидали.

      – О чём ты?

      – Вчера днём вы мне рассказывали, что это всё делается исключительно для поимки убийцы тех бездомных. Но здесь, похоже, дело в кое-чём другом. Вам просто хотелось проучить утративших связь с реальностью детей. Однако, вы, поддавшись эмоциям, отвлеклись от поиска убийцы. А он, между прочим, до сих пор гуляет на воле, пока мы теряем время на воспитательные меры подрастающего поколения.

      – Успокойся!

      – Я спокоен. – ответил офицер, потягивая свой сладкий чай и глядя в уже открытое окно.

      Михайлова перевела дух и попыталась методично разложить подчинённому всю ситуацию:

      – Во-первых: да, я действительно не скрываю, что малолетки, а главное – их предки получат по заслугам, насколько это возможно. И более того, я знаю, что ты этому тоже рад, хоть и боишься лишиться значка. Во-вторых: я напоминаю тебе, что мы отрабатываем все версии массового убийства, и ищем всех подозреваемых. И мысль о том, что эти чудики причастны к лишению жизни бомжей имеет право на существование.

      – Ну, и что мы получили? Мы кого-то задержали? У нас кто-то сидит в камере?

      – Пока мы вчера работали на стройке, Сергей Иванович собрал у себя всех влиятельных родителей: и из горсовета, и из прокуратуры, и бизнесменов…

      – Ну!

      – И разъяснил им ситуацию, в чём подозревают их детей.

      – А они что?

      – Они сказали, что поговорят и ними и узнают, что тем об этом известно.

      – Ну, так, а чего они тогда так взъелись, когда мы их отпрысков доставили?

      – Потому