До различения добра и зла. Сергей Белхов

мстит ей за это. Она красива, но одинока – у нее ничего не получается с мужчинами. То они якобы пугаются ее «ума», то она отвращается от их «глупости и вульгарности».

      На мой же взгляд, она – классическая «динамистка»: распаляя мужчину дионисийской открытостью и эротичностью, она в самый неподходящий момент замирает от ужаса: «Какие же свиньи – эти мужчины! У них на уме только одно!» Сама она не подозревает об этом «динамизме», и, думаю, была бы крайне возмущена, услышав о нем от меня – моя подмоченная в ее глазах репутация подмокла бы еще больше. Еще более она была бы возмущена моим диагнозом: она испытывает бессознательный страх перед мужчиной, а ее объяснение своих неудач есть лишь рационализация, миф, рассказываемый себе и другим.

      Совершенно очевидно, мир мстит ей за ее духовность! Вот ведь, как-то раз какой-то «ницшеанец» из автобуса догнал ее и совершенно беспричинно зверски избил. Должно быть, его грубая натура не выдержала присутствия рядом такого сгустка духовности!

      Что сказала бы моя книга, кастрированная философской ученостью, этим людям? НИЧЕГО! Они закрыли бы ее, так и не вникнув в суть написанного. И это было бы правильно.

      Ведь я пишу о человеческой экзистенции, о бытии человека в мире, о его страдании, о его надеждах и обретениях. Я собираюсь прочистить мозги интеллигенции, выбив из них ядовитые фантазии рафинированной духовности. И я собираюсь сделать это, опираясь не на книжное знание, рожденное в пыли библиотек. Мое знание вызревало в переплетениях моей жизни. Так с какой же стати я буду писать об экзистенции, и обращаться к экзистенции других, используя замшелые приемы книжной учености? Мой единственный шанс быть услышанным – открыть свою жизнь и свои переживания в надежде найти живой отклик в жизни и переживании другого. Классические интеллектуальные артикулы здесь излишни.

      Я знаю, что вступил на опасный путь. Чрезмерная открытость часто вызывает возмущение и агрессию. Нечто подобное я наблюдал во время своих психотерапевтических штудий. Иной раз на психотерапевтические группы, участником которых был и я, забредал человек случайный, непросвещенный, дикий, не продвинутый в области психологии. И когда он становился свидетелем откровенной беседы психотерапевта и клиента, его охватывали возмущение и злость: «Как можно так забыться, чтобы устраивать душевный стриптиз на глазах у всех! Единственное объяснение: больной человек». Подобная реакция легко объяснима в терминах и тезисах психотерапии, и она скорее свидетельствует о болезни возмущающегося, чем того, кто послужил причиной возмущения. Но от понимания этого мне не легче.

      Ведь я собираюсь писать об очень интимных вещах. Необходимость такой откровенности я уже обосновал выше. И я отдаю свою книгу, свою плоть и кровь в совершенно незнакомые, случайные руки – любой, имеющий в кармане некоторое количество монет, сможет купить ее и отыгрывать на откровенности автора любые свои неврозы. Но что же делать! Я ясно вижу в