Осень несбывшихся надежд. Повесть. Валерий Казаков

Венгеровых было пусто, ни в одном из окон не горел свет. Пусто было и в школьном парке, где протяжно каркали вороны, пусто было в больничном саду, в длинной аллее лиственниц перед школой.

      Но вот возле Сашиного дома, в гуще отцветающих акаций мелькнуло что-то. Какая-то осторожная тень. От неожиданности я замерла на несколько секунд. Кто это? Я присмотрелась… и увидела Сашу с Соней, быстро продвигающихся по узенькой тропинке, заштрихованной густыми линиями кустов. Слышны были их голоса, видны знакомые силуэты. Я снова отметила для себя слишком открытое платье на Соне, какую-то несвойственную ей округлость форм. Она шла, обнимая Сашу за талию и размашисто виляя задом, чего я раньше за ней не замечала. Они зашли в подъезд, там скрипнула дверь, и шаги смолкли. Потом в подъезде что-то гулко прокатилось по полу из угла в угол, и вслед за этим послышался приглушенный Сашин смешок.

      Сейчас они расстанутся, решила я, и Соня пройдет мимо меня обратно. Тогда я её, как следует, рассмотрю. Но надежды мои были напрасными. Ни через минуту, ни через пять минут, ни через полчаса Соня так и не появилась. В первый момент это меня огорчило. Всё произошло как-то слишком просто и неожиданно. И всё же, возвращаясь домой, я желала им счастья. Кто знает, может быть, это как раз то, что Саше сейчас нужно. И у меня не было сочувствия к той бледной и болезненной девочке с черным бантом, которая исчезла из моей памяти навсегда, став обыкновенной женщиной. В памяти остались её странные, но музыкальные стихи.

      Мне никого не нужно, кроме вас,

      Я маленькая, тонкая как скрипка.

      Но талия моя, увы, не гибка,

      И голос ваш звучи как контрабас.

      Влюбиться я не смею, но когда

      Вы в три струны рождаете признание —

      Во мне скрипит и рвется подсознание,

      Как рвутся на морозе провода.

      Пусть я упряма, как скрипичный ключ,

      Пусть я беру одни и те же ноты.

      Мне музыку любви играет ночь,

      Создав на лаке призрак позолоты.

      Утром я позвонила брату из своего просторного кабинета в редакции. День, помнится, был пасмурный, без оттенков и бликов, солнце едва угадывалось за маревом облаков. Я видимо не выспалась – у меня с утра на душе было какое-то скверное предчувствие, кажется, ничем не спровоцированное. Брат взял трубку, но ответил не сразу. Я воспользовалась этой паузой.

      – Привет, Саша! Как жизнь? – пытаясь казаться веселой и раскованной, начала я.

      – Прекрасно, – ответил он.

      – Чем занимаешься?

      – Так разной ерундой. Вчера из банка позвонили, просили зайти. Вот готовлюсь… А у тебя ко мне дело какое-нибудь?

      – Да.

      – Говори.

      После этого я на какое-то время замялась, пытаясь решить, как лучше сформулировать мой вопрос. Потом спросила:

      – А Соня? Вы с ней встречаетесь ещё?

      – Соня в деревне, – не раздумывая, ответил он, – у бабушки…