Все закончится на нас. Колин Гувер

назад мать спросила меня, буду ли я произносить надгробную речь на похоронах отца. Я ответила, что мне бы этого не хотелось, что я могу разрыдаться и мне будет трудно говорить перед толпой. Но это была ложь. Мне просто не хотелось этого делать, потому что, по моим ощущениям, надгробную речь должны произносить только те, кто уважал покойного. А я не испытывала уважения к отцу.

      – Ты произнесла ее?

      Я кивнула:

      – Ага. Сегодня утром. – Я села и подобрала под себя ноги, продолжая смотреть на него. – Хочешь ее услышать?

      Райл улыбнулся:

      – Обязательно.

      Я сложила руки на коленях и сделала глубокий вдох.

      – Я понятия не имела, что говорить. Примерно за час до похорон я сказала матери, что не хочу ничего говорить у гроба. Она ответила, что это просто и что мой отец хотел бы, чтобы я это сделала. По ее словам, мне нужно было всего лишь подняться на возвышение и сказать пять хороших вещей о моем отце. Ну… именно это я и сделала.

      Райл приподнялся на локте, явно заинтересованный. По выражению моего лица он догадался, что дальше будет хуже.

      – О нет, Лили! Что ты сделала?

      – Вот что. Позволь мне продемонстрировать тебе. – Я встала, обошла свое кресло, выпрямилась. Я вела себя так, будто стою перед полным залом, как это было утром. Я откашлялась.

      – Здравствуйте. Меня зовут Лили Блум, я дочь покойного Эндрю Блума. Благодарю вас всех за то, что вы присоединились к нам сегодня, когда мы оплакиваем нашу потерю. Мне бы хотелось почтить память моего отца, рассказав вам пять хороших вещей о нем. Первое…

      Я посмотрела на Райла и пожала плечами:

      – Вот и все.

      Он сел.

      – То есть как все?

      Я снова улеглась на свой шезлонг.

      – Я стояла добрых две минуты, не говоря больше ни слова. Я не могла сказать ничего хорошего о моем отце, поэтому я просто молча стояла перед толпой, пока моя мать не поняла, что я делаю, и не послала моего дядю, чтобы тот увел меня.

      Райл покачал головой:

      – Ты шутишь? Ты произнесла такую надгробную речь на похоронах твоего отца?

      Я кивнула:

      – Я этим не горжусь. Тут нечем гордиться. Я хочу сказать, что если бы он был не таким плохим человеком, то я бы стояла там и говорила о нем целый час.

      Райл улегся обратно.

      – Вау, – протянул он, качая головой. – Ты типа моя героиня. Ты только что поджарила мертвого парня.

      – Это мерзко.

      – Ну… да. Голая правда причиняет боль.

      Я рассмеялась.

      – Твоя очередь.

      – Твою историю мне не переплюнуть, – сказал он.

      – Уверена, ты сможешь меня догнать.

      – Не думаю.

      Я округлила глаза.

      – Ты можешь. Не заставляй меня чувствовать себя худшим человеком из нас двоих. Поделись со мной своей самой свежей мыслью, которую большинство людей не произнесли бы вслух.

      Райл заложил руки за голову и посмотрел мне прямо в глаза:

      – Я хочу тебя трахнуть.

      У меня приоткрылся рот. Но я снова его захлопнула.

      Я