Поклониться тени. Анна-Мария Бродская

пальто,

      бренча в кармане рифмами, зато

      покой обрёл на дальних берегах.

      Как там дышать? Там страшно? Этот страх

      неведом мне сейчас, раз жизнь – дары,

      паденья, взлёты, правила игры,

      но с той, застывшей, стороны стекла

      ты ждёшь, я чувствую. И я к тебе пришла.

      Вся память – голоса внутри и вне —

      тобою откликается во мне.

      Звонок последний в колледже звенит,

      но ты не здесь, ты там, где твой гранит.

      Тоски, любви и голоса во мгле

      мне никогда не хватит на земле.

Перевод Анастасии Кузнецовой и Андрея Олеара

      Баллада о дикой лошади

      О дикая лошадь! Грива и хвост – это плети,

      что гонят тебя на свободу безумною скачкой

      в полях, переполненных ветром! Искры ромашек

      брызжут в разные стороны из-под копыт.

      Топчешь ли тропы в траве и в грязи бесшабашно

      или же ржёшь часами на месте, небеса отзываются эхом.

      Неожиданный, резкий щелчок бича пугает тебя,

      стоит о чём-то задуматься или

      бессмысленно что-то жевать.

      Поворачивай в горы тропкой, змеящейся между кустами,

      скачи в облака, покуда твой страх от тебя не отстанет.

      Заарканив твоих матерей и сестёр, человек

      на множестве ранчо пьяною плетью

      вбивал послушанье в ваш генетический код.

      Чтоб закрепить впечатленье навек,

      на каждой измученной плоти оставил гореть он

      имя своё раскалённым тавром.

      Дикарка, с бесформенной спутанной гривой,

      пыльной метёлкой хвоста в репьях и в грязи,

      ты – из тех самых изгоев,

      не выстроить в очередь коих.

      Несмотря на все униженья,

      ты не станешь покорною жертвой, в связи

      с чем, конечно, погибнешь, вполне предсказуемо как…

      Прорастание

      Ты больше, чем мой любовник.

      Камни катятся вниз друг за другом,

      сталкиваясь очень похоже на нас.

      Нас объединяет эта земля —

      богатая перегноем и минералами почва,

      где комфортно зелёным побегам,

      чьи корешки прорастают в питательной тьме

      нашего общего языка.

      Строчка – своя у каждого —

      ищет дорогу в гроздьях корней,

      сквозь грязь и буйство живого,

      чтоб вдруг вырасти

      в то, что случится.

      «Я, как стерильная нить…»

      Я, как стерильная нить,

      призвана штопать кровящие раны

      на теле наших с тобой социальных иллюзий.

      Она так легко

      теряется в этом шитье.

      Своей белизной,

      растворяясь в его многоцветьи,

      я попросту

      приобретаю под шелест стежков

      совсем личные черты и привычки.

      Тем не менее я не согласна

      на чувство вины и кредиты

      для