Сага. Тонино Бенаквиста

удрученно проводит рукой по лбу.

      – Квоты… Все из-за этого мудачества, из-за квот на обязательный показ отечественной продукции! Отечественная продукция… У меня от этих двух слов язык сводит. Кто, кроме вас, сценаристов, может на этом подзаработать, кого она вообще интересует, эта отечественная продукция?

      Не знал, что в Высшей национальной школе администрации учат слову «мудачество».

      – Мы только что купили дорогущий калифорнийский сериал – куча наград, девицы супер. Первая же минута рекламы в нем принесет нам триста тысяч франков, через месяц выпустим майки и все такое прочее. Мы оторвали права на трансляцию финала Кубка Европы по футболу, я пытаюсь сманить у конкурентов их звезду, телеведущего, так есть у меня, по-вашему, время заниматься отечественной продукцией?

      Луи напускает на себя понимающий вид и спрашивает, соблюдались ли эти квоты раньше. Как и все дипломированные управленцы, Сегюре не любит прямых вопросов, особенно тех, идеальным ответом на которые было бы простое «нет».

      – Мы с этим немного затянули, но на сей раз Высший совет по теле– и радиовещанию пригрозил нам санкциями, если мы не наверстаем восемьдесят часов, отпущенных на отечественную продукцию. И начать придется всего через три недели, иначе правительство не продлит каналу лицензию.

      – Восемьдесят часов!

      – Потому-то вас и четверо!

      – Три недели до первого показа? Шутите?

      – Начинайте прямо сегодня.

      Вот она, ловушка для дураков.

      Каждый, как может, выражает свое потрясение, кроме Станика, который продолжает гнуть свое и заявляет, что за срочность тоже надо платить. Несколько удивленный Сегюре сдерживает усмешку. Их там в высших школах этому нарочно учат.

      – Послушайте-ка меня хорошенько, вы все четверо. Вас выбрали по двум причинам. Первая: в Париже только вы сейчас не заняты. Вторая: вы не можете претендовать больше чем на три тысячи франков за серию каждому.

      – Простите?

      Сегюре воздевает руки к небесам и высказывается напрямик:

      – Да эту ерунду кто угодно может писать! Даже я, было бы время! Даже моя прислуга, если бы умела толком говорить по-французски. Хотите соглашайтесь, хотите нет. У этого сериала в наших глазах одно-единственное достоинство: он будет самым дешевым за всю историю отечественного телевидения!

      – И что, по-вашему, мы сможем придумать за три недели при такой оплате, едва хватающей на кофе, без которого не продержаться?

      – Сойдет что угодно. Напишите про какую-нибудь бесконечную склоку меж двумя соседскими семьями в дешевой многоэтажке, такое всегда нравится, вставьте туда одну-две слюнявые любовные истории, добавьте несколько людских драм – и дело в шляпе.

      – Так нельзя начинать… Нам нужно какое-то место… должны же мы где-то собираться…

      – Здесь.

      – Здесь?

      – И платить не надо, и все необходимое есть – пара диванов и кофеварка. Завтра пришлю вам компьютеры с принтером. Монтировать будем на последнем