Смертоносная чаша. Елена Сазанович

давали мне надолго оставаться во власти только что увиденных иллюзий. Я попытался трезво во всем разобраться. Теперь стало вполне понятно, что завсегдатаи клуба могут запросто покинуть эту презренную жизнь. Главное – поверить в другую. Хотя одной веры мало. Тут, скорее, нужен фанатизм. Или… Или просто гипноз…

      После этого представления мы с товарищами еще обменялись парочкой незначительных фраз, и я поспешил уйти. Мне нужно было время все основательно переварить. И хорошенько обдумать. Я направился домой. Конечно, моя душа жаждала лучшего прибежища. Но выбора не было. Главное – я решил ничего не рассказывать Оксане. Я не хотел ее слез, ее жалости, ее попыток отговорить от опрометчивого шага.

      Моя жена отворила дверь сразу после звонка. Она не спала. Она, как всегда, меня ждала.

      – Ники, ты вернулся? Я так рада. Все хорошо?

      И я, поддаваясь ее расслабляющему голосу, ответил:

      – Да, Оксана, я вернулся. Но ничего хорошего.

      Она попыталась обнять меня. Но я отпрянул.

      – Не надо, Оксана. Мне, правда, плохо.

      – Правда? – переспросила она, не поинтересовавшись, где я был. Она почти избавилась от такой дурной привычки.

      И я, прокручивая в мозгу этот вечер, по сути бездарный и жалкий, попытался как можно ласковее сказать:

      – Оксана! Милая моя Оксана! Иди спать. Иди! Я хочу побыть один, понимаешь?

      Она понимала. В ее светлых умных глазах промелькнула тревога. Но она, не возразив, вышла из комнаты. Я остался один. Мысли путались. Видимо, мне необходимо было с кем-нибудь поделиться пережитым в этот вечер. И доверить это можно было только другу. Как ни странно, друг у меня оказался один. Лядов. И я ему тотчас позвонил.

      – Привет! – как можно беззаботней дыхнул я в трубку, сделав вид, что мы с ним в этой жизни только и делаем, что перезваниваемся по ночам.

      Лядов не удивился.

      – Привет, – ответил он, правда, зевнув для приличия.

      – Приезжай, Лядов, – сказал я ему. – Приезжай! Я расскажу тебе, как здорово все-таки не жить.

      Он еще раз зевнул. И ответил:

      – Ты это серьезно, Ники? Мне, например, и без твоих басен не так уж плохо живется.

      – Я знаю. Вот поэтому приезжай. – И, не дав ему шанса на отказ, бросил трубку.

      Он приехал. И я так искренне обрадовался его появлению, пожалуй, впервые за наше многолетнее знакомство. У меня была бутылка водки, которую я купил по дороге домой. Как бы в отместку изысканному вину. Я решил, что кстати будет отметить именно с Лядовым мой сегодняшний визит в «КОСА». Лядов с этого вечера стал для меня чуть ли не крестным отцом.

      – Проходи, Вовка. – Я пропустил его вперед.

      Сделав пару шагов, он застыл на месте. Потому что из спальни вышла Оксана. Я заметил, он чуть покраснел. И пробурчал что-то непонятное, типа:

      – Как я рад… Вы так прекрасно выглядите…

      Оксана холодно ответила:

      – Здравствуй, Володя.

      И, гордо вскинув голову, скрылась в спальне.

      Мне