S.T. Since Tempore. Сергей Анатольевич Марчук

когда она всё же найдётся…

      Ивану, правда, повезло. Машина стояла рядом с выходом, на месте предполагаемого района поиска, да и доступ к водительской двери не был заставлен добрыми людьми, так что влезать через форточку задней двери оснований не было. Стоявшие в тамбуре возле дверей продавцы, если бы отвлеклись от увлекательного процесса курения, могли бы стать свидетелями забавной картины. Иван, подойдя к машине, сначала открыл переднюю пассажирскую дверь и приглашающим жестом запустил Маню:

      – Прошу, сэр! Только лапы протрите, не то в багажник!

      На что, Маня снисходительно бросил реплику, что мол у некоторых хвостатых ноги чище задницы некоторых двуногих, и вообще, грязь этого мира к котам типа Мани не прилипает… – и царственно взобрался на пассажирское сидение.

      Вздохнув, и в сердцах хлопнув дверью, Иван поплёлся к своему месту. Всё сегодня не так, даже коты хамят в своей собственной машине. Куда катится этот мир?!

      Впрочем, попав в свой автомобиль, Ваня немного успокоился. Что и говорить, жизнь, протекающая в столичных пробках, приучает отождествлять машину с домом. Ведь только дома, обретя наконец-то собственный status quo, человек может успокоиться и рассуждать здраво и взвешенно. Машина становится продолжением тех самых стен, которые помогают, захлопнув двери которой, он, наконец, обретает границы своего «я», и из которого так приятно порою смотреть на окружающий тебя мир…

      Маня вальяжно перелез на переднюю панель, где из сопел потянуло тёплым воздухом, вытянулся и, прикрыв глаза от удовольствия, бросил: – Трогайте, уважаемый!

      Иван, злобно зыркнув на наглого кота, резко нажал на педаль газа, и выехал с парковки.

      – Но, но! Ямщик, не гони лошадей! – отозвался Маня. – Спокойствие – основное, что нужно для наведения порядка в делах и мыслях. Малыш, самый большой беспокойный идиот живёт внутри нас самих. Он то и мешает нам нормально существовать, а ведь только в спокойной воде можно разглядеть своё отражение, увидеть себя. Хотя, – Маня хмыкнул, – Достичь внутреннего спокойствия достаточно легко, будучи монахом где-нибудь в Гималаях, а вот сделать то же самое в трущобах мегаполиса – задача ещё та…

      – Господи! Кот-буддист! – вздохнул Иван.

      – Ваня! Надо слушать умных лю… – кот замялся. – котов! Ты ведь даже не догадываешься сколько мне лет. Так, что прислушивайся к голосу вечности! – и кот горделиво отвернулся, впрочем, тайком косясь на Ивана в полглаза и радуясь произведённому впечатлению…

      – И сколько тебе… Вам… лет? – ошарашено произнёс Иван. – Сто? Двести?

      – Бери больше, гораздо больше…– кот горделиво надулся. – В моих глазах тебя приветствует вечность!.. – и, взглянув, на оторопевшего Ваню, торопливо добавил. – За дорогой следи, Шумахер, а то не доедешь!

      Ваня с трудом переваривал сказанное котом. Всё произошедшее сегодня не влезало ни в какие рамки. Всё его существо кричало, что это невозможно, иррационально