Мушкетёры Тихого Дона. Владимир Алексеевич Ерашов

движения среди бескрайней южно-русской лесостепи…

      …И вот, въехав в очередной раз из открытой степи на извилистую лесную тропу и приблизившись к её очередному повороту, бузотёры услышали сначала характерный скрип, а потом и шум падения дерева, вызвавший всполошённый птичий гвалт. Осторожно повернув за поворот, они увидели то, что, в общем-то и ожидали увидеть. Преграждающее дальнейшую дорогу свежесрубленное дерево, с тщательно скрывавшимися за ним и вокруг него полутора – двумя десятками разномастного воинского люда.

      При этом на то, что это были не обычные воровские тати или ещё какие-нибудь лесные шиши, а именно поджидающие их люди Ришельского-Гнидовича, явно указывали изредка мелькающие там и сям красные котыги ненавистного Модескиного разряда.

      – …Та-а-а-к… – протянул Ермолайка, профессионально окинув взгля-дом диспозицию и быстро сосчитав неуклюже выпирающие из-за поваленного дерева и близлежащих кустов, зады и спины старательно прячущихся там супостатов, – всего осьмнадцать… восемь за стволом, восемь по сторонам и двое схронников на деревьях… видать, с сетью…

      «…Дзинь… Фью-ю-ю… фр-р-р…» – пропела тетива лука Карамиса, выпустив стрелу со свистулькой… – А-а-а-а… – раздалось где-то высоко над головами, и из густой кроны дерева вывалилась орущая и нелепо размахивающая конечностями фигура, вслед за которой плавно опускалась сеть. Грузно шмякнувшись об землю, саженях в пяти от копыт казачьих коней, тело незадачливого схронника, словно саваном, накрылось сетью, судя по всему, предназначенной для поимки бузотёров. Схронник на другом дереве, видя незавидную участь своего коллеги по верхолазанию, начал было проворно спускаться вниз, при этом с усердием, но достаточно безуспешно прячась за ствол.

      – …Зараз один на деревьях и тот ужо без сети, – бесстрастным голосом прокомментировал Карамис, кладя на тетиву лука следующую стрелу со свистулькой. «…Фью-ю-ю…хлоп…» – и второй схронник, успевший спуститься только до середины ствола, с отчаянным визгом упал к корневищам дерева.

      Переливчато свистнув особым образом, Карамис, находящийся в самом конце кавалькады, вдруг вскочил с ногами в седло и, стоя на коне, получил прекрасную возможность видеть всё впередистоящее. Услышавшие его свист бузотёры, дружно как по команде, бросили поводья и по-татарски откинулись в седлах назад, тем самым ещё больше увеличив для Карамиса сектор обстрела…

      А именно это ему сейчас было и нужно…

      Не более чем за пять секунд, восемь раз успела дзинкнуть тетива лука, и после соответствующих хлопков глиняных свистулек, восемь истошных вскриков раздалось за лежащей поперёк дороги преградой. Всё… Основной «засадный полк» был полностью выведен из строя.

      – Сарынь на кичку!!! – вскричал Карамис древний казачий клич, тем самым подавая своим друзьям знак, что путь вперёд свободен. Сам же он так и остался стоять в седле, перенеся стрельбу на кусты по обеим сторонам дороги…

      Таким