Лухари. Ирина Кова

на тумбочку и взглянула на часы. Итак, времени на сборы у нее всего ничего. Она никак не могла отделаться от странного осадка, оставшегося у нее после их сегодняшнего разговора.

      – И зачем глупые западные бабы все это начали? – Катя любовалась на свою пышную грудь. – Ведь теперь и наши мужики вконец обленились и считают, что женщины им должны!

      – В современном обществе вопрос гендерной идентичности в корне поменялся, – вмешалась Фаина. – Если раньше большинство были цисгендерны, то теперь все больше и больше людей становится трансгендерными.

      Катя выпучила глаза.

      – Это стало даже модно. У нас, в Израиле, гендерная система не бинарная.

      Увидев растерянность Кати, Таш поспешила перевести речь Фаины на более доступный язык:

      – Фаина имеет в виду, что все больше мужчин не идентифицирует себя с мужским полом и, соответственно, женщин с женским.

      Объяснение Таш ввело Катю в еще большее замешательство.

      – Ты про гомосексуалистов и лесбиянок?

      Таш рассмеялась:

      – Нет. Все гораздо сложнее. Сексуальность не имеет отношения к гендерной идентификации. Ты можешь родиться женщиной, чувствовать себя мужчиной, а сексуальное влечение испытывать к мужчинам. Или к женщинам. Или к тем и другим. – Таш посмотрела на Катю. – Вот ты, например. Ты родилась женщиной. Идентифицируешь себя с женщиной и любишь мужчин.

      Катя радостно закивала, поглаживая себя по груди:

      – Мы, слава богу, тут все нормальные.

      – Я бы не была так категорична по поводу нормальности…

      Таш взглянула на Фаину. «А ведь за последние несколько лет мы ни разу не слышали рассказов об ее поклонниках и любовных приключениях… Практически все время мы обсуждали меня и Катю. Но ведь виной всему ее загруженный график?»

      – Ты что–то хочешь нам сказать?

      – Пока нет. – Фаина улыбнулась Таш и перевела взгляд на Катю: – Так что ты там говорила про эмансипацию?

      Катя продолжила:

      – Да… Они так долго добивались этого равноправия … А теперь мы должны все тащить на себе – работать, кормить семью… Из красивой и слабой становиться, – она замолчала, – ну, сами понимаете, какой… А главное, они напрочь конфисковали у мужчины желание завоевывать, оберегать и баловать. Все то, что позволяет мужчине чувствовать себя мужчиной!

      Катя всегда останавливалась перед дверью, надеясь, что какой-нибудь проходящий мимо мужчина отворит ее для нее, и, только убедившись в обратном, открывала сама.

      – Многие женщины терпят все из страха остаться одной, – перебила ее Таш. – Женщина может работать, чтобы быть интересной своему мужчине, чтобы мотивировать его, чтобы он ее уважал и считался с ее мнением. Но согласна, мужчина должен оставаться мужчиной.

      – Именно! И задаривать свою женщину подарками! – ввернула Катя.

      Таш рассмеялась.

      – Ты смогла бы пожертвовать, например, карьерой ради мужчины? – Неожиданно спросила