Мастер снов. Михаил Ромм

за собой свой кокон тащит.

      А когда морока дня пройдёт,

      Полетит душа в эльфийской чаще

      Бабочкой, не знающей забот.

      Лесная принцесса

      Зеленоглазое счастье моё,

      Мне нравится взглядом следить,

      Как сосны стараются тело твоё

      В закатных лучах повторить.

      Следить, как ты, холодом окружена,

      Без плеска войдешь в облака.

      Гладь неба, что озером сохранена,

      Твоя разрушает рука.

      Последний луч солнца по кронам скользнёт,

      И вслед за тобою из леса

      Сгустившийся сумрак к огню приползёт,

      И хворост притащит принцесса.

      Ты где-то бродила еще полчаса,

      Не ясно, где руки, где сучья.

      Вот мусор лесной у тебя в волосах

      И нитка на куртке паучья.

      А после взовьётся голодный костер,

      И тени деревьев запляшут,

      И ветер в лесу зашумит, словно хор,

      Над маленьким логовом нашим.

      Вода в котелке затрепещет опять,

      И я говорю, засыпая,

      А может быть, только пытаюсь сказать:

      «Жена, поздновато для чая!»

      Мастер снов

      Где живет мастер снов?

      В недостроенных зданиях?

      В невозможных проектах или дерзких мечтах?

      В уверениях и обещаниях,

      В нерождённых словах?

      Почему он так щедр, раздавая сокровища:

      Бриллианты – для алчных скупцов.

      Для охотников – львы, для героев – чудовища,

      Толпы гурий – для глупых юнцов.

      Снится встреча влюблённым, свобода —

      преступнику,

      Снится домохозяйке, что пол подметён,

      Примирение – вероотступнику,

      А бессонному – сон!

      Мои друзья

      Мои друзья почти богоподобны.

      Соревноваться с ними? Да куда мне!

      Один – под камнем в подмосковной Лобне,

      Другой лежит в Малаховке под камнем.

      А Тимофеев жарится в Айове,

      Лямпорт за жизнь сражается в Нью-Йорке,

      И я один. Сердито хмурю брови,

      Сижу в Москве, как голубь на помойке.

      К чему я это? Мне ворчать не надо —

      Меня пока не выбросили в урну.

      Вон, Петя Берлянд – на «Каховской». Рядом,

      А словно на каком-нибудь Сатурне.

      Разводит жизнь, когда выводит в люди,

      Довольно насмеялись, нашумелись!

      Друзья мои, как птицы, разлетелись.

      Других уже, наверное, не будет.

      «Когда невидимые барабаны бьют»

      Когда невидимые барабаны бьют

      В моем мозгу энергией гудящей,

      То океаны с жизнью, в них кипящей,

      Приливами луны сиянье пьют.

      Земля, как колба с лавой, в ней бурлящей,

      Покорно совершает свой маршрут,

      И ярость Солнца по пространству тащит

      Галактика в моем сознанье. Тут.

      То барабаны бьют в моем мозгу,

      То кровь моя пульсирует им в