Тростниковая флейта: Первая книга стихов. Александр Цыганков

тво расплёскивается

      корона превращается в ленточку

      лента становится шире и тоньше

      и закрывает ночные небеса

      светящаяся вуаль падает на землю

      и окутывает влюблённых

      млечный путь раскручивает

      КОЛЕСО БЕСКОНЕЧНОСТИ

      1987

      I. Лестница

      Восход

      Ниже уровня звёзд

      ничто не достойно внимания…

Андре Бретон

      Послушайте, какая высота!

      Как шмель, жужжащий в колоколе слова,

      Где утро на холодном берегу

      Примеривало длинные одежды.

      Слезинка, словно мамонт, по щеке

      Текла себе тысячелетним руслом,

      И бледный ангел лезвием кромсал

      Страницы изумрудного тумана.

      А между тем, расслаивая плоть,

      Над изголовьем Эос восходила,

      И запад Афродиту целовал,

      Сжигая тень невидимой туники.

      7.1989

      Мелодия для сверчка и лестницы

      Поэма уподобится сверчку —

      Подлестничной простуженной волынке.

      Открою дверь и форму извлеку,

      Пустив алмаз по уличной пластинке.

      Чего желать, раз снова Новый год

      И рубят лес досужие гвардейцы.

      И наше время переходят вброд

      Наместники, купцы, эпикурейцы…

      И древним многоруким божеством

      Нам явится какой-нибудь безбожник

      И будет словно солнце, но потом

      Окажется – он вовсе не художник…

      И в такт вечерним трелям соловья

      Вдруг дятел застучит по древесине,

      И в общем шуме лестница моя

      Разгонит молоточки в клавесине.

      Но не вернут забытых и благих

      Ни этот хор, ни музыка от Кришны…

      В других не переделаешь других.

      Я – для себя слагаю эти вирши.

      И этот мир качается, как снег,

      Поёт сверчок, и лестница не мыта.

      Мне этой ночью снились: печенег,

      Голгофа и я сам под аркой Тита…

      11.1989

      Пассаж с героем

      Ясон, зови своих гребцов, не нам

      Скорбеть о бренной славе мореходов.

      Не боги внемлют нам, а мы богам.

      Пусть век не тот, и нет уж тех народов —

      Вперёд, Ясон, к высоким берегам!

      Не ради славы, девы и руна

      Какого-то колхидского барана

      Влечёт нас непонятная страна

      И манит из прозрачного тумана

      Никем не покорённая Луна.

      Пусть этот круг не впишется в квадрат

      И не охватишь обручем два века,

      Вперёд, Ясон, векам наперехват!

      А время – не предел для человека,

      И смертный перед ним не виноват.

      Здесь все, Ясон, давно с ума сошли.

      Один учёный варвар, или викинг,

      Гонял в Эгейском море корабли —

      Такой был шум: и диспуты, и брифинг…

      Но он уже забыт и на мели.

      Маршрут Арго, увы, неповторим.

      Я не о том, я о другом походе.

      Погибли Троя, Греция и Рим,

      И будущее солнце на заходе,

      Но горизонт всегда необозрим.

      Пусть время перепишет сей рассказ

      И разъяснит загадки Одиссея,

      Достигнем и Колхиды… Но Кавказ

      Давно похож на печень Прометея:

      Поможет ли Медея в этот раз?

      И мне, Ясон, уже не до руна.

      И золота там нет, лишь кровь титана

      Впитала опалённая страна,

      Но бронзовую статую тирана

      Ещё ночами золотит луна.

      Ты помнишь, как один великий грек

      Сжёг чей-то флот у стен родного града.

      Был очень умным этот имярек:

      Распад – есть отражение распада,

      И в зеркале сгорает человек.

      Но это так… Да и к чему пример?

      Вода всегда предполагает рифы.

      А в той стране не нужен волномер.

      Там царские, Ясон, но всё же скифы,

      Каких ещё не описал Гомер.

      И