Девочка, которая пила лунный свет. Келли Барнхилл

лесу вне Дороги страшно было всем. Даже старейшинам. Даже Герланду. Конечно, у самых стен Протектората было более-менее безопасно… в теории. Но любой мог поведать историю о том, как один его знакомец как-то раз ушел слишком далеко и не вернулся. Потому что земля провалилась у него под ногами. Или он угодил в кипящий грязевой котел и разом лишился почти всей кожи. Или забрел в низину с дурным воздухом и не смог выбраться. Уж чего-чего, а опасностей в лесу хватало.

      Петляющая тропинка привела старейшин к небольшой поляне в окружении пяти старых-престарых деревьев, прозванных Ведьмиными служанками. Пяти… или шести? «Кажется, их все-таки было пять», – подумал Герланд, вперил взгляд в деревья, пересчитал еще раз и покачал головой. Деревьев было шесть. А, ладно. В лесу и не такое привидится. Эти деревья стары как мир – что с ними сделается?

      Поляна между деревьев поросла мягким мхом. Стараясь не смотреть на девочку, старейшины положили ее на мох. Потом повернулись к ней спиной и бросились прочь, но тут подал голос самый юный из них.

      – Мы что же, вот так ее и оставим? – спросил Антейн. – Это и есть жертва?

      – Да, племянник, – сказал Герланд. – Именно так.

      Невероятная усталость вдруг легла ему на плечи, словно ярмо, возлагаемое на вола. Он пошатнулся.

      Антейн пощипывал шею – дурная привычка, с которой он все никак не мог совладать.

      – А разве не надо подождать, пока явится ведьма?

      Старейшины остановились. Повисло неловкое молчание.

      – Повтори-ка, – велел старейшина Распин, самый старый из всех.

      – Ну, понимаете… – Голос Антейна становился все тише. – Ведь надо же дождаться. А вдруг дикие звери придут раньше и утащат ребенка? Что тогда будет?

      Старейшины сжали губы и как по команде повернулись к своему предводителю.

      – Видишь ли, племянник, – сказал тот, поскорей уводя Антейна, – по счастью, ничего подобного до сих пор не случалось.

      – Но… – И Антейн ущипнул себя за шею так сильно, что осталось красное пятно.

      – Никаких «но», – отрезал Герланд и твердой рукой подтолкнул мальчика в спину, на исхоженную тропку.

      Старейшины потянулись за ними и один за другим оставили поляну с покинутым ребенком.

      Все они – все, кроме Антейна, – знали, что не стоит беспокоиться, как бы ребенок не достался зверям. Потому что именно зверям он и достанется.

      Они оставили девочку на поляне и ушли, зная, что никакой ведьмы не существует. И никогда не существовало. Был только полный опасностей лес, и единственная Дорога, и жизнь в роскоши, которую вели старейшины и которой так легко было лишиться. Ведьма – точнее, вера в ее существование, – была пугалом для забитых, вечно покорных, порой недовольных горожан, взгляд которых был неизменно затуманен дымкой печали, а чувства и разум притуплены горем. Такие люди не осмеливались оспаривать безраздельную власть старейшин. И это было чрезвычайно удобно. Приходилось, правда, исполнять кое-какие неприятные обязанности, но тут уж ничего не поделаешь.

      Спеша