Пилотируемый космический полет. Василий Сергеевич Лесников

что никакой подготовки к побегу не было. Меня сняли с пригородного поезда на ближайшей остановке. Может быть я и уехал бы дальше, но соседская детвора в очередной раз быстро сообщила маме о моем поступке. Первая попытка оказалась неудачной.

      Дальнейшие воспоминания относятся уже к послевоенному времени.

      Долгожданная победа над фашизмом все же пришла. Но сытнее от этого не стало. К тому же, в семье появилась младшая сестренка, как результат кратковременного визита отца.

      Мама предпринимала все, что могла, чтобы прокормить нас.

      Однажды она ушла и не возвращалась больше суток….

      Это было в мае 1945 года. Третий день веселился и гулял народ, а мама думала об одном – как же ей накормить своих детей. Так ничего определенного и не решив, она возвратилась домой после дневной работы уборщицей в цехе крупного химического завода, устало огляделась. Обстановка ее комнаты в этом прогнившем деревянном бараке была настолько убогой, что даже годовалая Светланка спала на ворохе тряпья, уложенного на половине железной солдатской кровати. А ей, вместе с пятилетним Василием и восьмилетней Валентиной, оставалась лежанка большой русской печи.

      – А к нам тетя приходила! – мама обеспокоено повернулась к дергавшей ее за подол Вале, взяла сложенное треугольником солдатское письмо, Адрес был написан рукой мужа, и мама успокоилась. Она присела поближе к окну на единственную в комнате табуретку, и стала медленно водить пальцем по крупным неразборчивым строчкам. Вслух она произносила то, что могла разобрать с первого раза. Занятие это было для нее трудным, так как и она сама, и ее муж проучились в сельской школе всего год с небольшим. Поэтому они не столько понимали каракули друг друга, сколько чувствовали то, что хотел высказать каждый в своем послании. Вот и в этом коротком письме мама сразу уловила горечь и какую-то тоску. Настроение мужа заставило маму всплакнуть, и дальше уже читала письмо с неослабевающим чувством тревоги. Муж писал: «До Победы осталась малость, и уж потом заживем мы так, как никогда не жили. У нас только и разговоров об этом времени. Ты, главное, береги деток. Сынка не балуй. Мужик он. Хозяином будет. А мы поспешим. Доколотим заразу…».

      Письмо осталось недописанным. Видимо закончился привал, и муж решил не ждать следующей оказии, отправил, подписав снизу: «25 апреля 1945 года». Мог ли он думать, что всего лишь через неделю наступит для него эта самая Победа? Теперь получить бы от него еще одно письмо, узнать – жив ли?

      – Мама? – Мать подняла голову. Рядом стояла Валя. В коротеньком, застиранном до дыр, платьице, босоногая, с поцарапанными руками и в рыжих веснушках по всему лицу, дочь выглядела настоящей Золушкой. От жалости на глазах у мамы вновь выступили слезы. – Я давала Светланке сладкую воду, но она не хочет, – Валя выжидающе смотрела на маму.

      – Хорош, доченька, я сейчас, – мама привлекла Валю к себе, ласково погладила по голове, улыбнулась. – Ты у меня добрая помощница. – А руки мамы сами собой снова потянулись к письму.

      Уже в третий