Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия. Сборник

отказался. Вследствие этого привратница разостлала перед ним вышитое сукно и поставила китайскую бутылку, налив в нее ивовой воды и прибавив кусок льду, и подсластила сахаром. Халиф, поблагодарив ее, подумал:

      «Завтра я отблагодарю ее за это внимание».

      Общество продолжало пировать, и когда вино стало на них действовать, хозяйка дома встала и, взяв за руку сестру-покупательницу, сказала:

      – Вставай, сестра! Нам надо исполнить долги наши.

      – Хорошо, – отвечала та.

      Привратница встала и очистила всю середину комнаты, поставив нищих в конце у дверей; после чего хозяйки обратились к носильщику, сказав:

      – Хотя ты не старый наш друг, но все-таки ты нам не чужой, а знакомый.

      – Что же вам угодно? – спросил носильщик, вставая.

      – Стой там, где ты стоишь, – отвечала одна из сестер, – и помоги мне.

      Он увидал двух черных собак на цепочке, которых и вывели на середину комнаты. Хозяйка дома встала со своего места и, засучив рукава по локоть, взяла в руку плеть и приказала носильщику подвести к себе одну из собак. Собака завизжала и, глядя на хозяйку, замотала головой, но хозяйка, невзирая на это, стала ее бить до тех пор, пока не устала и не отбросила плети. После этого она прижала ее голову к своей груди, стерла слезы с ее глаз и поцеловала ее в голову…

      – Отведи ее и приведи другую! – сказала она носильщику.

      С другой собакой она сделала то же самое, что и с первой. При виде этого халиф пришел в недоумение, и сердце его сжалось. Он знаком приказал Джафару спросить, что это значит, но тот знаком же отвечал ему, что говорить не надо.

      Хозяйка дома, взглянув на привратницу, сказала:

      – Вставай и делай свое дело!

      – Хорошо! – отвечала она.

      Хозяйка же опустилась на алебастровое ложе, отделанное золотом и серебром.

      – Теперь исполняйте вы ваш долг, – сказала она сестрам.

      Привратница села подле нее на ложе, а покупательница вошла в нишу и принесла оттуда атласный мешок с зелеными кистями и, встав перед хозяйкой дома, вынула из него лютню и, ударив по струнам, спела следующие стихи:

      О, возврати ты сон моим глазам,

      Который взят от них, и объясни,

      Зачем мой разум вдруг меня покинул.

      Когда я полюбила, то открыла,

      Что сон стал недругом моих очей.

      Мне говорили: «Раньше ты была

      Веселой, но теперь переменилась!» —

      «Ищи огня по дыму», – отвечала

      На это я. И я ему прощаю

      И пролитую кровь мою.

      Сама я Гнев вызвала его и побудила

      На это преступленье. Отражен

      Навеки образ дорогой его

      На зеркале моей тревожной мысли

      И в пламени души моей больной.

      Услыхав эту песню, привратница вскричала:

      – Да восхвалит тебя Аллах!

      Она разорвала на себе одежду и в обмороке упала на пол, причем грудь ее открылась, и халиф увидал на ней следы ударов, как будто от микрахов[69] и плетей, что его до крайности

69

«Микрахом» называется конец пальмовой ветви, очищенной от листьев.