Очень тихий городок. Владимир Алеников

до конца контролирует действия людей…

      Он остановился, попытался осмыслить то, что произнёс. Не без труда, но всё же это ему удалось.

      – Короче говоря, несмотря ни на что, люди сами выбирают, кем им быть, когда вырастают, – подытожил тренер.

      И тут, к его искреннему облегчению, наконец-то раздался звонок. Класс немедленно наполнился жизнью, зашумел, задвигался.

      – Дикий, зайди ко мне в тренерскую, – обратился Лаптев к Олегу. – Поговорить надо насчёт соревнований. Неделя осталась.

      – Хорошо, Андрей Степанович, – вежливо улыбнулся Олег.

      Тренер собрал конспект, упругой походкой вышел из класса.

      Тут же в дверь с разных сторон ринулись ученики.

      Рудик, обычно ждавший, пока основной поток схлынет, на этот раз не рассчитал, двинулся с места чуть раньше и оказался в самой гуще выходивших. С обеих сторон в дверь протискивались, в результате чего кресло его намертво заблокировало вход.

      Сзади немедленно возникло волнение. Раздались возгласы:

      – Вот, блин, баррикада!..

      – Чё там застряли?

      – Да новенький с его грёбаным креслом!

      – Дикарь, да протолкни ты его! – не выдержала Таня Родина. – А то я сейчас уссуся, честное слово!

      Олег Дикий не заставил себя долго упрашивать. Поднял мускулистую ногу, с силой пнул инвалидное кресло в спинку. Оно вылетело из двери, прокатилось через коридор, врезалось в стену напротив.

      Таня издала победный вопль, нырнула в освободившееся пространство, помчалась в туалет. Остальные стали вываливаться из класса.

      Света Коновалова и Ромка Заблудший подошли к Рудику, который, плотно сжав губы, выравнивал кресло.

      – Ты как, нормально? – заботливо спросила Света.

      Рудик молча кивнул, поправил сбившуюся бейсболку на голове.

      – Я тебе говорил, Дикарь – реальный придурок, – заметил Ромка, глядя вслед спокойно удалявшемуся по коридору Олегу. Потом посмотрел на других ребят, несущихся мимо с оголтелыми криками, глубокомысленно добавил: – Впрочем, как и все остальные в этой долбаной школе.

      На большой перемене Олег Дикий пришёл в просторный школьный буфет (гордость Погребного!) с небольшим опозданием: пришлось задержаться из-за разговора с тренером о команде, о грядущих районных соревнованиях. В левом углу зала по негласной традиции ели одиннадцатиклассники, больше туда никто не совался – знали, что за это и схлопотать можно.

      Олег нахмурился. За одним из столов сидели Света Коновалова, братья Асланяны, чёртов инвалид Рудик и, самое неприятное, Алина.

      Мало того, Алина помогала уроду, в данный момент разрезала ему сосиску.

      Может, она его ещё с ложечки кормить будет?

      Или грудь ему даст?

      А может, отсосёт у него по доброте душевной?..

      Олег почувствовал, как от этой картины подкатывает к горлу, невольно сжал кулаки.

      Алина заметила его появление. Повернула голову, махнула рукой, приглашая сесть рядом.

      Но это было уже слишком.

      Не пошла бы она!..

      Пусть