Молчание. Алена Кайзер

знаю, поэтому мне так страшно, тем более еще и мой Костя в командировке, – опустила свои большие красивые глаза брюнетка, пытаясь изобразить грусть.

      – И что? Такую красивую девушку больше некому защитить? – начал включать свои коронные приемчики Риттер.

      – Нет.

      – Ну, ты можешь мне позвонить, если вдруг почувствуешь опасность, – меняя тембр голоса, начинал обольщать девушку журналист.

      – Я ведь не знаю твой номер телефона.

      – Это не проблема, – и парень улыбнулся.

      Обменявшись телефонами, Марина предложила Стасу пойти прогуляться с ними, но журналист отказался. Он понимал, что важнее всего ему зацепиться за что-нибудь в этом деле и делать наметки для будущей статьи. В комнату вошли брат с сестрой.

      – Марин, а ты видела эту девушку вчера на площади? – спросил Калинин, протягивая фотографию.

      – Вчера много было народу, но этой я не видела, а может видела, но не помню.

      – Во сколько вы вчера уехали с площади? – продолжал допрос опер.

      – Где-то около девяти, потому что Тане стало плохо, и мы решили, что нам пора домой.

      Андрей вопросительно посмотрел на сестру, та, немного заикаясь, ответила:

      – Я выпила просроченный йогурт, что тут такого? У меня разболелся живот, ничего страшного. Все уже прошло, – ответила Таня.

      – А ты ее знаешь? – задал вопрос майор, когда та же фотография оказалась в руках Калининой, девушка, взглянув на снимок, побледнела, потом прикрыла рукой рот.

      – Знаешь? – повторил вопрос брат.

      – Я не знаю, как ее зовут, но она учится, – тут Таня осеклась – то есть училась со мной в одном институте.

      – На каком курсе? – не унимался Андрей.

      – Я не знаю, она была младше меня.

      – Про нее ходили какие-нибудь слухи или что-то в этом роде?

      – Не знаю я, я с ней не общалась! Андрей, хватит меня мучить! Пошли, Марина, нам пора.

      – Вы куда? – спросил Калинин.

      – На улицу, подышать свежим воздухом. Нельзя? – огрызнулась сестра.

      – Танюш, конечно можно. Прости, если я слишком напорист, просто не хочу, чтобы с тобой что-то произошло. Ведь ты – вся моя семья!

      – Я знаю, братишка. Не переживай, со мной все будет хорошо, – ответила девушка и захлопнула дверь.

      – Я сам не свой с этой историей! – прокомментировал армейский товарищ.

      – Ничего, ляг – поспи, а потом и потолкуем, – сказал Риттер.

      – Да я жрать хочу! Пошли, составишь мне компанию.

      – Нет, я не голоден. Пойду лучше какой-нибудь фильм посмотрю, у вас нормальные есть?

      – Должны быть, – и с этими словами Калинин поплелся на кухню.

      ГЛАВА 4

      Вечером у армейских товарищей была напряженная беседа, даже, скорее всего, интервью, где Риттер заваливал вопросами Калинина, для получения более подробной информации.

      – Расскажи мне все о первой жертве, – спрашивал Стас, включив диктофон.

      – Ее звали Сульдина Мария Константиновна, восемьдесят седьмого года рождения,