Красная Шапочка, черные чулочки. Нина Васина

масло в горшочке! Ну?

      – Ты меня пугаешь! Ты мне что-то рассказывала про Красную Шапочку и волка, при чем здесь свадьба?

      – Вы мнете дорогой мадагаскарский шелк, – присоединилась к нам Авоська.

      – Агелена, ты знала? – набросилась на нее мама.

      – Я до последней минуты надеялась, что Нефила струсит. Да куда там! Вы что – не видите? Ваша дочь влюблена!

      – Как это – влюблена? – хватается за голову мама. – В кого? Когда она успела?..

      – Семь лет уже, – вздыхает Авоська.

      – И Марго знала? – подозрительно щурится мама.

      – Да, – кивает Авоська. – Мама пыталась помочь Нефиле. Профессионально. Ну, вы же ее знаете…

      – А отец? Он знал?!

      – Ну, вы уж скажете, – усмехается Авоська.

      – Да! Ты говори, да не заговаривайся, – поддержала ее я. – Папочка только год как приобрел устойчивое психологическое равновесие, до этого его нельзя было нервировать.

      – Психологическое равновесие? – подозрительно прищурилась мама. – И как его зовут?

      – Кого? – опешила я.

      – Это самое равновесие?!

      Авоська только грустно усмехнулась:

      – Вас не обманешь. Это пациентка мамы. Ей сорок семь.

      – Не хочу ничего о нем знать! – вспомнила мама свой зарок. – Агелена! – Она посмотрела строго, хотя строгие взгляды получаются плохо, когда приходится задирать голову вверх. – Ты же сестра Нетке, ты выросла в среде постоянного обсуждения сексуальных отклонений! Почему ты ее не отговорила?

      – Включи свои мозги и прекрати орать! – дернула я маму, развернув ее к себе. – Включила? Семь лет назад ты разбудила меня в шесть утра и заставила печь пирожки, помнишь?

      – Да, но я не хотела…

      – Если бы ты могла хорошо готовить, ничего бы не было! Твой инфантилизм и страх перед Рутой привел к этой свадьбе.

      – Мы еще сделали селедочное масло! – обрадованно добавила мама. – Что ты говорила? Извини, я прослушала. Мы сделали масло с вареной горбушей и красной икрой, представляешь? – объяснила она Авоське.

      Авоська смотрит на меня и делает большие глаза.

      – Извини. – Я обнимаю маму и глажу ее по спине. – Я очень устала. Я иду в загс, потому что уже семь лет представляю всякие неприличные вещи, которые мы делаем с моим женихом. Надо этому положить конец.

      – Убить? – вдруг шепотом предлагает моя мама. – Подать на него в суд?..

      – Нет. Сделать наконец все эти неприличные вещи в реальности и устроить Нару. Где она, кстати?

      – Марго обещала привезти. Да вот они, стоят у дверей.

      И я сразу увидела стильную высокую Марго и девочку рядом с нею – в пышном розовом платье и туфельках с бантами.

      – Ты потрясающе выглядишь! – воскликнула Марго, сразу же бросившаяся мять пальцами шелк.

      – У тебя трусы светятся, как красный светофор, – одобрила и Нара. Подумала и добавила: – Через натянутый презерватив.

      – Мы же договорились, что ты будешь держать рот закрытым! – простонала Марго, не переставая меня ощупывать и остановившись глазами на украшенной