Заморье. Татьяна Эдельвейс

ный правитель, однако потом бросил это, и теперь здание пустовало. Оно выглядело заброшенным и не охранялось.

      На больших двустворчатых дверях не было замка, и путник осторожно приоткрыл их. Внутри стоял полумрак. Лучи почти севшего солнца едва пробивались через помутневшие окна. Зал был длинным, вдоль стен стояли, уходя в темноту, столы со скамьями; у дальней стены темнело что-то вроде трона.

      Селянин робко зашёл внутрь и, закрыв дверь, стал тихо продвигаться вглубь зала. Ему пришлось остановиться, когда он споткнулся об очаг, выложенный камнями прямо на полу. В следующий момент внутри у путника всё вздрогнуло, он увидел тёмную неподвижную фигуру на троне – он был здесь не один. Селянин бросился к двери.

      – Стой! – твёрдым голосом крикнул ему незнакомец. Путник хотел выскочить на улицу, но услышав слово «Приказываю», замер на месте.

      – Подойди, – уже мягче велели ему. Путник со страхом приблизился к тёмной фигуре и теперь мог разглядеть незнакомца. Во внешности того не было ничего пугающего: тёмно-янтарные, переходящие в коричневые, щитки, коричневые волосы, кожаный костюм.

      – Ты зачем сюда зашёл? – спокойно спросил незнакомец.

      – Переночевать хотел, – робко ответил селянин.

      – Почему не дома?

      – Выгнали. Сначала выпороть хотели, я побежал, мне вдогонку и пригрозили «Ну, беги-беги! На улице спать будешь!».

      – А пороть за что собирались?

      – Уж очень есть хотелось, очереди своей не дождался. Что увидел, то схватил и в рот, – объяснил своё появление здесь селянин.

      – Меня тоже выгнали, – удивил его незнакомец, – Сначала сплясал на столе, потом заехал во дворец на коне, но да это мелочи… С братцем подрался. Он обиделся, папка рассердился. Я тоже обиделся и рассердился, с папочкой повздорили. И он мне «А ну, прочь с глаз моих долой, несносный!». Ну, вот я и ушёл сюда… Тебя как зовут?

      – Герберт.

      – Можешь называть меня Андриан… Я здесь не в первый раз… Ты меня испугался?

      – Да…

      Андриан тихо усмехнулся.

      – Можно, я разведу костёр? – Герберт замёрз.

      – Нет, а-то ещё заметят и не пустят меня сюда больше, – не разрешил Андриан, – Меня же без охраны из замка стараются не выпускать.

      – Но ночью будет холодно.

      – А мы не станем сидеть тут всю ночь.

      – Мы?

      – Да. Я проведу тебя в замок, и мы заберёмся на сеновал конюшни, там тепло, – заявил Андриан.

      – Но меня же король накажет.

      – Нет. Ему всё равно, где спят слуги.

      – Но я – не слуга.

      – Теперь слуга.

      – Как так? – опешил Герберт.

      – Да, ты теперь мой слуга. Ты мне подходишь, ты принят, – радостно объявил Андриан. Едва ли Герберт разделял его радость. Видя его недоумённый взгляд, Андриан пояснил: «Я – орвин… Орвин Андриан. Неужели, никогда не слышал?» Орвинами в Риверсайде называли принцев.

      – Простите моё невежество, – Герберт поклонился.

      – Ну, полно-полно. Оставим формальности… Ты не знал, как зовут орвинов? – немного удивился Андриан.

      – Нет… Простите…

      – Обращайся ко мне на «Ты». И про орвинессу ничего не слышал?

      Герберт помотал головой.

      – Мою сестру зовут Мэгги… Мэг, – улыбнулся Андриан, – А моего братца – Альфред… Тоже не знал? Герби, ты хоть знаешь, как называется наше королевство?.. Риверсайд, что значит «прибрежное». Правит им, ясное дело, мой папаня Алан. Ну, сёла мы называем Западной и Восточной. Ты из которой?

      Герберт сориентировался, где запад и восток, и ответил: «Из Восточной».

      – Ну, хоть что-то. В замке бывал?

      – Нет.

      – Скоро будешь.

      – А… а когда мне можно будет пойти домой?

      – А чего ты туда так торопишься? Получить очередной нагоняй?

      Герберт промолчал.

      – Пойдём-ка, лучше погреемся на конюшне, – Андриан встал с трона. Он оказался выше Герберта.

      – Я боюсь лошадей, – признался Герберт, – Когда сборщики налогов приезжают, прям жутко становится.

      – Да, это тебе не одинокая лошадка в поле. Но знаешь, если ты с лошадью по-хорошему, то и она с тобой так же. Идём, – орвин направился к выходу. Герберту пришлось последовать за ним: «А что должен делать слуга?»

      – Выполнять мои поручения, ничего особенного, – Андриан не очень-то и нуждался в слуге. Скорее, ему нужен был тот, с кем можно поболтать и что-нибудь затеять. Они подошли к дверям, когда Герберт спросил: «А там опасно… для меня?»

      – Опасно – стража может наброситься. Но ты будешь находиться в самом безопасном месте – возле меня, – пошутил орвин, хотя в его словах была доля правды, – Я дам тебе геральдическую накидку слуги, представлю королю, и всё будет нормально.

      Герберт замялся.

      – Никто не посмеет поднять руку на слугу орвина.