Требуется персональный ассистент. Аделия Розенблюм

заживляя раны. Желание разгоралось, усиленное долгим ожиданием, оно казалось нестерпимым. Но вслед за нежным и коварным языком возвращалось острое касание плети. Она изъедала тело красными пятнами и доводила Варю до сумасшествия. Варвара обожала плеть и ненавидела её. Ненавидела за ту боль, что испытывала, и обожала за то, что эта боль превращалась в наслаждение.

      Обессиленный и истомленный желанием Амир хотел снимать оковы с Варвары, но девушка, зная, что близиться окончание их пламенной встречи, прошептала:

      – Ты ничтожество! Тебе не под силу сломить мой дух и моё тело!

      Мгновение ожидания, чтобы сделать вдох, и серия стремительных и обжигающих ударов настигла воспаленную кожу ягодиц. Варя задержала дыхание, но это не помогало. Она ёрзала на столе и виляла бёдрами, силясь увернуться от всегда точной плети. Слёзы застилали глаза, сил терпеть боль и сильное желание уже не оставалось.

      Мгновение – и всё вдруг прекратилось.

      Амир отбросил плеть и окинул желанное тело помутневшим от сильного возбуждения взором. Он спустил брюки до колен и овладел Варварой, не снимая с неё наручников. Он двигался свирепо и неистово, сжимая руками покрасневшие ягодицы, вонзал налитый кровью член в Варино тело, ища искупления и прощения, пока не исторг из себя демонов, которым потворствует.

      Варвара дарила ему забвением и очищение. Она страдала, – и глубоко в душе Амиру было больно из-за этого, – и страданием своим омывала его больную душу. Взамен он благодарил её своим языком и выписывал чеки.

      Амир шумно выдохнул и, освободив Варвару, оставил её одну, вернувшись к работе.

      Варя ополоснулась прохладной водой и вышла в кабинет, ступая осторожно, чтобы не было больно. Она села в кресло напротив высоких панорамных окон.

      – Если вы не возражаете, я немного посижу, – не громко произнесла она. – Скоро приедет такси, а мне не хочется ждать на морозе.

      Амир Багратович ничего не ответил. Он достал бутылку коньяка из шкафа, разлил алкоголь по бокалам и, захватив пузырёк с таблетками, подошёл к Варе.

      – Примите, – сказал он, – это должно немного унять боль.

      Варя послушно положила таблетку в рот и запила её глотком обжигавшего коньяка.

      Амир Багратович разместился в соседнем кресле, вытянув ноги. После секса им овладела слабость, и работать не хотелось, поэтому он просто смотрел на заснеженные улицы города за окном, на полосы красных огней автомобилей, собравшихся в привычном вечернем заторе.

      Он вспомнил след белой пудры на лице ассистентки, и расширенные зрачки, и её необычно возбужденное поведение, словно она была пьяна, и это показалось Амиру Багратовичу странным. Нельзя было отрицать, что он является причиной всех произошедших с девушкой изменений. Но всё же он гнал от себя прочь эти мысли, силясь утопить чувство вины в легком алкогольном опьянении и не желая брать на себя ответственность за Варину наркотическую зависимость.

      Варя терпеливо ждала, когда придёт сообщение из службы такси.