Строгоновы. 500 лет рода. Выше только цари. Сергей Олегович Кузнецов

[36]. Личную жизнь этого представителя рода омрачила трагедия. В 1800 году он женился на княжне Софье Александровне Урусовой, та скончалась от родовой горячки 26 апреля 1801 года. Несчастная новорожденная дочь Вера к ужасу Александра Сергеевича и родителей Софьи прожила всего тринадцать дней (20 апреля – 3 мая), безутешные родные заказали скульптору М.И. Козловскому монумент для кладбища Александро-Невской лавры. (Его описание см. в главе 12 третьей части.)

      В доме на Дворцовой набережной Александр Сергеевич-второй основал литературный салон, претенциозно именовавшийся «Академией». Сам хозяин сочинял на французском языке. В 1808 году в Женеве были опубликованы два тома его «Lettres а see amis» («Письма к друзьям»). Гостями салона на Дворцовой набережной бывали многие российские литераторы и французские эмигранты: А.Л. Пушкин, князь И. Долгорукий, Ю.А. Нелединский-Мелецкий и, наконец, граф Ксавье де Местр. Последний, женатый на Софье Ивановне Загряжской, сохранил отношения с родственной семьей Строгоновых[37] на долгие годы. Некоторое представление о салоне дает стихотворение одного из членов «Академии» княжны Зинаиды Белосельской (1789–1862), в замужестве княгини Волконской, она была дочерью князя Александра Михайловича Белосельского и, таким образом, приходилась племянницей баронессе Н.М. Строгоновой, урожденной княжне Белосельской, дочери М. Белосельского.

      В последующие годы княгиня Зинаида Волконская прославилась своим поощрением искусства. В молодости она составила стихотворное послание «К президенту Строгоновской Академии»:

      Наш президент виной тому,

      Что в Академии уму

      И сердцу все даны свободы.

      Благословите эти своды!

      «Вот перед вами ряд картин» —

      Сказал он как-то нам. «Взгляните

      На этот мавзолей иль там – на вид картин…

      Себе сюжет по вкусу изберите,

      И каждый пусть затем, благославясь,

      Расскажет повесть нам иль сказки сложит вязь,

      Но только чтоб от них мы не заснули стоя!»

      Так он изрек, и мы сдались ему без боя.

      Один на кресло влез и смотрит на пейзаж,

      Другой марину взять готов на абордаж,

      Сусловьем, чтоб сосед держал его подмышку,

      Напоминая нам ту самую Мартышку,

      Которой в басне раз Крысенок был в заслон.

      А третий сам не свой: ему весь мир не сладок,

      Не по нутру ему порядок,

      Когда строчить пером обязан даже он.

      Лишь я, покорная, отбросила сомненья,

      И, потирая лоб, обшариваю зал,

      Чтоб где-нибудь мой взор избрал

      Предмет, который навеял вдохновенье;

      Как вдруг внимание остановил портрет, —

      И вот уж я горю: сюжета лучше нет!

      И опустив глаза смиренно пред народом,

      Как в проповеди поп перед приходом,

      Трикратно кашлянув, чтоб дело шло верней,

      Отважно занялась я одою своей:

      «Пою тебя, герой в кафтане голубом,

      Тебя,

37

Барон Александр Николаевич Строгонов (1740–1789) был женат на Елизавете Александровне Загряжской (1745–1831).