Куда приводят мечты. Мария Мирей

было мало его в себе, она с силой тянула его на себя, крепко обхватив сильными длинными ногами, круша его волю, и забирая в плен своих губ и рук.

      Ее оргазм был настолько мощным, что девушка сразу отключилась, продолжая все также крепко сжимать в объятиях сильное мужское тело.

      Она не увидела обращенного на нее взгляда полного муки и боли.

      Уже утром в королевстве станет известно, что Малтабар, посланник великого завоевателя спас юную королеву от неминуемой смерти.

      ***

      В огромном королевском стадионе яблоку негде было упасть. Звонко со всех сторон трубили горны, король встречал завоевателя Максимилиана со всеми почестями. Амею тошнило от каждого движения Цефея, его суетливости пропитанной насквозь лицемерием и глупостью, тянущих тонким шлейфом едкое чувство тревоги.

      На горизонте показалась внушительная много мильная процессия, пестрая и шикарная. Караваны разодетых в пух и прах женщин и мужчин, дорогие ливреи слуг, и даже попоны лошади были с золотой отделкой. Вся процессия более получаса заполняла стадион, занимая отведенные места. В центре восседал пожилой старец, с ног до головы увешанный заморскими крашениями, которых Амее в жизни видеть не приходилось. Она с опаской рассматривала завоевателя, несоизмеримым с теми легендами, которыми он оброс. Обычный пожилой мужчина. Его стальная воля и жесткая харизма ощущалась даже с такого расстояния, но этими качествами обладал почти каждый воин. Амея неустанно ежилась под его пристальным взглядом, прерываясь лишь на то, чтобы отыскать в толпе Малтабара. Его нигде не было.

      Она даже себе боялась признаться, что испытывала к нему. С тех пор как он взял ее, она все также горела, только теперь от жгучего желания почувствовать еще раз его руки на себе, и губы. Ощутить в себе его огромный член, заполнивший ее до самого дна, и дарящий такое наслаждение, о котором она раньше даже не подозревала. Через три дня, когда она окончательно восстановилась, и извелась от нестерпимого желания, не утихавшего ни на минуту, она плюнула на свою гордость и сама, под покровом ночи, пробралась к нему в покои. Какого же было ее удивления, когда она обнаружила скачущую на его члене, одну из своих фрейлин.

      Она тогда думала, что умрет от чувства черной пропасти стремительно разрастающейся в ее груди. Амея не помнила, как добралась до своих покоев, и промучилась до утра, чувствуя боль в области шеи.

      Вот горн объявил о начале первого боя, и на поле выехали первые состязатели из соседнего королевства. Девушку они совсем ни занимали, и поэтому она вяло наблюдала за ними, не замечая ничего вокруг. Ее взгляд, скрытый за бронзовой вуалью, продолжал шерстить толпу, в поисках наглого подлеца, посмевшего использовать ее как носовой платок. Хуже было лишь то, что она, не раздумываясь, бросилась бы в его объятия снова, потому что жизни себе без них уже не представляла, с отвращением глядя на Цефея.

      Возле короля остановился его советник, жуткий тип. Амее он всегда не нравился, и сейчас от его появления по коже рассыпались мурашки, и плечо