Срочный груз из прошлого. Дмитрий Дубинин

им посоветовал держать язык за зубами, если не хотят неприятностей.

      – А чего сменного не позвал?

      – Ивана-то? Павлюченко? Да его после обеда и до шести утра нигде не найдешь!

      Мне подумалось, что я нашел бы Ивана. Или в котельной, где в секу играют, или на складе, где трахаются. Но Знобишину этого пока знать не требуется.

      – И что тебе сказал Сошников?

      – Сошников?.. – У Жени на лице что-то промелькнуло. – Сошников, кажется, даже испугался.

      – Испугался?

      – Ну… Может быть. Он сразу же пальцы за воротник засунул.

      Тю-тю… Симптом знакомый. Похоже, этот акт патрону, как гвоздь в заднице.

      – И что потом?

      – Он сразу же в акт вцепился, давай допрашивать, как там все было, а тут начальник проходил мимо…

      – Какой начальник?

      – Начальник порта. Господин Попов.

      – А-а, Папа… И что дальше?

      – Ну, влез в разговор… Забрал акт, мне велел топать…

      – Так… – Я погасил сигарету в банке из-под консервов и сказал: – Ну что, спасибо, Жень… Да, ты говорил, проволока там дрянная была. Что – латунная или алюминиевая?

      – Стальная. Видно, в это место все время вода стекала, дожди же шли… У контейнера крыша была прогнута, как раз посередине – сток получился. Ну и проволочка здорово проржавела.

      – Андрей… Андрей… Спишь?

      – М-м-м? – пробормотал я. Кажется, я и вправду начал дремать.

      – Слушай, Андрюшка, – продолжала Таня. – Не нравится мне все это.

      – Что не нравится?

      – Ну, эта… Командировка твоя.

      – О Господи… Что, опять предчувствия?

      – Не ехидничай. Да, я чувствую, что тебя опять хотят подставить.

      – Что значит «опять»?

      – А в прошлом году как? С арбузами с этими?

      – Ну и что? Дали выговор, и всего делов… Помнишь, часики подарил?.. Так вот, не было бы тех арбузов, – не было бы и часиков… Не могу же я жить на одну зарплату, мне еще шестнадцать лет четверть ее выплачивать… Давай спать, тебе вставать рано.

      – А здесь ты ни за что погореть можешь, Андрик… Слышишь?

      – Танюш, прошу тебя. Прекрати. Ты это говорила и когда я с кооператорами связался, и когда дачу этому орлу строил. И ничего ведь. Главное – осторожность. Зато телевизор купили… Спи. Это всего лишь служебная командировка.

      – Ох, Андрюшка, что-то мне и правда не по себе…

      Вот, опять. Пришлось повернуться на сто восемьдесят, обнять ее, погладить, как кошку, поцеловать… И еще раз. И хватит, уже второй час, наверное.

      Я снова начал дремать, но вдруг почувствовал, как Танька выползает из-под одеяла и шлепает на кухню… Свет зажгла. Спичкой чиркнула. Так и есть – курит! Значит, и вправду чего-то боится, а не демонстрации устраивает.

      Я нащупал тапки и тоже вышел из комнаты. Таня сидела возле кухонного стола, тянула мою сигарету и жмурилась. Сидела в одной только майке – она терпеть не могла спать в чем-либо другом, даже если в квартире было довольно прохладно,