Сияние Орна. Александр Юрьевич Абалихин

какой-то сумасшедший дом, – растерянно произнёс Игумнов.

      – Похоже на муравейник, – сказал Никодим. – Я в детстве разворошил муравейник и рассматривал, что внутри происходит. Муравьи похоже суетились.

      – За мурашами интересно наблюдать. Муравьи делятся на рабочих и охотников. Ещё у них есть самка – крупная особь женского пола, которая откладывает яйца. А остальные муравьи о них заботятся, – сказал Игумнов.

      – Крупная особь, говоришь? То есть, баба здоровая, – задумался Курьянов. – Любопытно. А вы заметили, что здесь одни мужики всем этим детским садом заведуют, а женщин нигде не видно? Да и среди младенцев здесь только пацаны.

      – Рабочие муравьи отличаются от муравьиной матки строением и размерами, – вспомнил Игумнов.

      – Наверно, местные женщины тоже не похожи на мужчин, – предположил Курьянов.

      – Но ведь здесь не муравьи, а люди, однако! – сказал Никодим.

      – Посмотрите на крайнюю слева ячейку, – сказал Курьянов. – Там яйцо треснуло. А ты, Никодим, говоришь, что это люди. Не люди это!

      На яйце треснула скорлупа, и в ячейке остался лежать серый кокон.

      – Внутри яйца находился кокон, – сказал Курьянов.

      – Да уж, на ребёночка не шибко похоже то, что из яйца вылупилось, – согласился Никодим.

      К ячейке подошёл один из аборигенов. Он выбросил из ячейки битую скорлупу и каменным ножом разрезал оболочку кокона, из которой стал выбираться младенец с длинным туловищем и короткими ручками и ножками. Младенец перевернулся на спину и задрыгал конечностями. Абориген положил нож рядом с ячейкой, подхватил младенца и оттащил его в сторону к другим детям, которые лежали в ячейках разного размера.

      – Заметьте, местные акушеры просто разрезают кокон, – прошептал Курьянов.

      Туземцы по очереди подходили к детям и подавали им еду в миске.

      – Они кормят местных детишек гадостью, которую они носят сюда в мисках. Возможно, это каша из тростника, смешанная с кровью крупной ящерицы, или что-то в этом роде, – предположил Игумнов.

      – Хорошо, что нас кормят натуральным тростником, а то я не смог бы постоянно есть мясо ящеров. Кстати, здесь можно будет варить мясо, – заметил Игумнов. – Можно ставить миску рядом с ямой, наполненной горячей лавой.

      – Здесь у них не столовая, а родильное отделение. Так что о варёном и жареном мясе забудь, – сказал Курьянов.

      – Я смотрю, женщин у туземцев нет. Тогда как же они производят потомство? Откуда берутся яйца? – удивлялся Никодим

      – Почему же нет женщин? Есть! – сказал Курьянов – Только, возможно, это одна-единственная самка во всей этой огромной пирамиде. Если провести аналогию с муравьями, то здесь должна обитать одна самка. У муравьёв она называется маткой или муравьиной царицей.

      – И где же она? – спросил Никодим.

      – Помните, как кто-то ворочался на постаменте в одном из залов, через который мы прошли в первый день? Возможно, это была самка. Мужские особи здесь и впрямь похожи на мужчин, но теперь