Порочное место. Владимир Колычев

право, Евгений Максимович. Значит, он оскорбил вашу жену, а вы ударили его за это молотком?

      – Не бил я его молотком… Он когда кусок головы в меня бросил, я на дорожку выскочил, на молоток наступил. Он на дорожке лежал. Вы, товарищ подполковник, видели вмятину на камне, это Вадим так молоток с психу швырнул…

      – В вас швырнул?

      – Нет, вообще… Я когда к нему подошел, он и головы уже отбил, и молоток швырнул. Он на дорожке стоял, а когда меня увидел, к разбитым статуям пошел. Схватил кусок и в меня швырнул…

      – Зачем?

      – Испугался… Я ведь молоток поднял, с молотком был. Он думал, что я его ударю… Кусок отбитой головы в меня кинул, хорошо, у него с руки сорвалось, так бы мне в лицо попал. Но все равно больно было…

      – Больно было, а в руке молоток, да?

      – Да я и сам думал, что ударю его молотком. Но не ударил. В воду его кинул. От греха подальше. А ударил Вадима кулаком. В нос. И в дом отвел…

      – Кто может это подтвердить?

      – Я могу, – кивнула Серафима.

      – Ну, это я уже понял.

      Круча прекрасно понимал, что Костина пойдет на все, чтобы спасти своего мужа от наказания. Нет, ей верить нельзя.

      – Я так понимаю, что дом ваш охраняется. Видеокамер я во дворе не видел, но, может, плохо смотрел?

      – Нет видеокамер, – сказал Костин. – Сразу не подумал, потом все собирался, да руки не дошли. Да и зачем, если охранник у нас круглосуточно, ружье у него помповое? Он двор время от времени обходит, собак на ночь спускаем.

      – Вчера собак не спускали?

      – Чтобы они гостей порвали? Нет, конечно. В вольере псы.

      – А охранник обходил двор?

      – Ну, должен был. Только не видел я его.

      – А ваша экономка, где она в это время была?

      – Да у Розы надо спросить, – закивала Костина. – Вадим шумел очень, она должна была слышать…

      – Серафима Яковлевна, вы остаетесь здесь, смотрите за своим мужем. И ждете, когда за вами приедет машина.

      Круча многозначительно глянул на Шульгина, и тот кивнул. Дима понял, что ему нужно присмотреть за Костиными, чтобы они не повлияли на свою прислугу, не объяснили им, какие показания давать. Если, конечно, это уже не произошло.

      Глава 5

      Женщина действительно чем-то напоминала розу. Высокая пушистая прическа, большая голова и тонкое, как стебель, тело. И еще у нее щеки были красные, как у ребенка при диатезе.

      Нет, голова у нее не шире тела, совсем не такая пропорция, как у бутона в сочетании с цветочным стеблем, и все равно аналогия хоть и смутно, но просматривалась. Лицо широковатое, но вполне симпатичное. И красные щеки не очень портили ее. А уж стройное тело женщину испортить никак не могло.

      – Роза, у меня к вам пара вопросов, – начал Круча, внимательно наблюдая за ее глазами.

      – А Серафима Яковлевна где?

      – При чем здесь Серафима Яковлевна? У нее своя жизнь, у вас, Роза, своя. Если ее посадят, вы же не пойдете за ней в тюрьму? Вам же это не нужно?

      – Как это посадят? За что? – разволновалась женщина.

      Но Круча взял паузу. Неторопливо, в раздумье он осматривал