Лабиринты чести. Андрей Владимирович Бакланов

методы работы оперуполномоченных и даже тогда их понимал. В этот момент открылась дверь кабинета, и в нее вошел офицер в звании полковника. Он приказал оперативнику, отвести Матвея к нему кабинет. Что и было сделано сразу. Как только полковник и Матвей остались одни, они обнялись. Полковник юстиции Павел Сомов и Матвей были закадычными друзьями. В конце девяностых они служил вместе и Павел, вначале своей карьеры, был стажером у майора юстиции Владимирова Матвея Андреевича. В настоящее время Сомов Павел Николаевич занимал должность начальника следственного отдела местного ОВД.

      В кабинет постучались, и вошел невысокого роста полноватый капитан. Он доложил Сомову, что все готово для проведения очной ставки. После чего вышел и закрыл дверь. Из короткой беседы Павла и Матвея выяснилось, что дежурный следователь Киселев, который только что заходил, на правах старшего опергруппы и ОВД, в праздничные дни, возбудил уголовное дело и назначил ряд следственных действий по преступлению, в котором подозревают Матвея. Так как Киселев, лицо процессуально независимое, Павел пока не может повлиять на следствие. Он разрешил Матвею ответить на входящий звонок от жены Наташи, поступившему, на его телефон, почему-то не изъятому при задержании. После этого сказал, что верит словам Матвея и обязательно приложит все усилия к поиску и задержанию настоящего преступника. А про профессионализм некоторых сотрудников полиции он поговорит отдельно с заинтересованными лицами.

      Вначале был допрос. Матвея допрашивал тот полноватый капитан, представившийся Матвею, следователем Киселевым Александром Валерьевичем. Матвей рассказал всю хронологию дня тридцать первого декабря, да и следователь на него особо не давил. На очных ставках между Матвеем и Семеновыми расхождений в показаниях между ними не было. Матвея сопроводили в камеру временного содержания, где он, наконец, мог подумать о случившемся. Благо в камере кроме него никого не было. Об этом распорядился Павел. Матвей как Штирлиц перебирал все варианты, как выйти на свободу, а уже позже с холодной головой обдумать дальнейшие действия защиты и собственного расследования. Он рассчитывал на помощь Павла, который ему в этом заручился. Матвей знал, что Павел всегда был толковым следователем и в свое время раскручивал и более сложные дела.

      Обыск в доме Владимирова закончился, и понятые подписывали протокол. Оперативники изъяли компьютер Матвея и за чем-то изъяли его оружейный сейф. Шестнадцати летний сын Матвея Вовка, в меру своего возраста, сильно возмущали незаконные действия сотрудников полиции, пообещав каждому из них больших неприятностей. Для него отец был идолом и из-за этого неприкосновенным. Для сотрудников полиции, привыкших ко всему, эти слова Владимира были как писк комара. Наташа несколько раз одергивала сына, но последнего это не останавливало. Перед началом обыска она успела спрятать бумаги мужа и позвонить лучшему адвокату области Мирельману Анатолию Исааковичу, где вкратце обрисовала сложившуюся ситуацию.

      Матвей, находясь в спокойной обстановке камеры, не мог понять причины