Сбиватели. Сергей Харлов

корзине, Брет? – повторяет Пол.

      Брет молча вышагивает по полю. Мальчики за ним еле поспевают. Брет выше их на голову.

      Первым ликующим оказывается Гарольд:

      – Я так и знал! Всё ты врёшь! Клинт Иствуд лгунам яйца отстреливает.

      – Сучий Брет! – подхватывает Пол. – Ничего не знаешь.

      – Брет безъяйцевый!

      – Брет безъяйцевый!

      Но Брет с яйцами. Он отмеряет ещё десяток шагов и говорит:

      – Три парафиновые свечи, масляные краски, остатки мебельного лака в жестяной банке, три кисточки, коробок спичек, холодный чай в термосе, сэндвичи и фирменный яблочный пирог от миссис Кауфман. – Он качает головой: – Когда наступает день моей очереди приносить корзину с ланчем, это не так вкусно. Мой отец не верит в стряпню, а сам я люблю готовить бургеры, в которых из начинки всё подряд, да побольше.

      – Зря ты так, – говорит Гарольд. – Я люблю твои бургеры.

      – Иисусий ангел! – удивленно выкрикивает Пол. Этой фразе он научился у покойного прадедушки, тот употреблял ее по сто раз в день без всякого повода: «Подай мне, иисусий ангел, банку с горчицей». «Зачем нам, иисусий ангел, дождь зимой?» Иисусий ангел то, иисусий ангел это. Даже перед смертью широко открыл глаза, пробормотал: «Иисусий ангел», – и отбыл. Правнук принял эстафету. Он кричит во второй раз ещё громче предыдущего, и на этот раз фраза означает крайнюю степень восторга:

      – Иисусий ангел, откуда ты знаешь, что у меня в корзине?! Всё верно перечислил. Что за чертовщина? – Пол подбегает к Брету, поднимает край полотенца, заглядывает внутрь и говорит: – Точно. Ничего не упустил. Как у тебя это получается, сучий Брет?

      – Дело в звуках. И запахах.

      Поляну одуванчиков сменяет пашня. Здесь начинается картофельное поле. То самое, на котором впервые встретились трое друзей. Ровные ряды зелёной ботвы возвышаются над гребнями земли. Отец Брета гордится своим полем и делает это не зря – в уплату за литры пролитого пота оно приносит тонны урожая, оптовики из Большого Города скупают весь картофель фермера уже в первых числах сентября, сразу после уборки. За что платить есть – и Генри знает цену. Но картофельным поле является только для отца Брета и его клиентов, для самого Брета, Пола и Гарольда это Угодье Дружбы. Салливан-младший всему дает названия, он считает, так нужно, и сегодня даст ещё пару. Фантазия у него хорошая, Брет умеет придумывать игры, бои, фантастические истории и даже эротические – про «киску» внучатой племянницы Джеймса Грэхема (самого зажиточного фермера в окрестностях), которую он изловчился увидеть прошлым летом, – всё это восхищает ребят, придаёт Брету взрослости.

      Глаза Гарольда вспыхивают, ступив на пашню, он вспомнил про истории Брета.

      – Фантастические истории! – выкрикивает Маринвилл. – Брет, ты расскажешь нам сегодня одну из них? Истории у тебя получаются не хуже бургеров.

      – Мне как-то попалась кинза в бургере Брета, – говорит Пол. – Кинза.

      – Я люблю кинзу, – говорит Гарольд. И, немного подумав, добавляет: – И финики.

      – В бургере, Гарольд, – акцентирует Пол.

      – Я люблю бургеры, – мечтательно говорит Гарольд.

      – Мне иногда кажется, что