Бумеранг улетает к Солнцу. Иван Амбердин

и яблочко. Ну что, открылся третий глаз? Увидели себя со стороны? Увидели свою роль в мироздании?

      – Еще как! – восторженно воскликнул Максим. – Я боюсь даже представить, что будет после третей колбочки!

      – О-о-о, – Геннадий Ильич подмигнул Максиму. – Третья – своего рода антракт. Третья даст вам ответ на животрепещущие вопросы романтического характера. Вы расставите все по своим местам и выберете приоритетный объект.

      – Ого! Тогда скорее наливайте, док! И позвольте в этот раз сказать тост мне.

      – Ну что ж, валяйте, – разлив настойку, разрешил Геннадий Ильич.

      – За крах теории относительности! – выкрикнул Максим. – Как вам такой тост?

      – Вы невероятно близки к истине, – заметил Геннадий Ильич. – И скоро вы в этом убедитесь. Третью пьем залпом. Стоя. Как джентльмены.

      Они встали и выпили махом настойку, а Геннадий Ильич даже с локтя.

      – Круто! – восхитился Максим. – Что теперь? Опять закрываем глаза?

      – Просто обильно закусываем, беседуем и ждем озарения в романтическом плане, – усевшись в кресло, Геннадий Ильич наложил себе в тарелку соленья, ветчину и сыр, жестом приглашая Максима делать то же самое.

      Они закусывали, беседовали на отвлеченные темы, к примеру, о погоде в Оренбурге и Москве, а потом, сам того не желая, Максим вдруг сказал:

      – А Наташка–то ничего, вроде!

      Геннадий Ильич вскинул левую бровь и прищурился, всем свои видом показывая свою заинтересованность.

      – Я говорю – Наташка с рецепшена в отеле – ничего, вроде, красивая. С гонором, конечно, но мне именно такие и нравятся. А ее кот мне жизнь спас!