Откуда ты знаешь, наступит ли завтра. Тора Эйферт

в свою очередь сделал попытку снять напряжение, висевшее в воздухе от размышлений майора. Виталий кивнул и, сев в другое кресло, развернувшись к отделу спиной, задумался: «Как же лучший».

      Код Б в Управлении для него самого всегда был самым не желаемым, как и для всех. Но именно его поручали майору, как лучшему специалисту по спасению заложников в особых условиях. Он всегда справлялся с самой трудной задачей. До одного момента справлялся. Тогда, в Москве, он не смог спасти 15-тилетнего мальчишку, взятого заложником собственным папашей-наркоманом, офицером полиции, при попытке ограбить самого же себя с помощью каких-то идиотов, нанятых им в подворотне. Сдали эти забулдыги дельца со всеми потрохами почти мгновенно. На переговоры наркомана вывести не удалось, смогли спасти только мать мальчика, жену того идиота, их маленькую пятилетнюю дочку. Синеглазый юнец – пасынок остался под прицелом табельного ПМ, когда в гостиную дома пытались прорваться дерьмовые полицейские. Виталию не хватило каких-то пары секунд, чтобы заслонить собой мальца. Его большие синие, как зимнее Балтийское море, глаза, до сих пор предстают перед внутренним взором майора, и он покрывается холодным мелким потом из-за чувства вины. Ведь это он не смог остановить папашу-наркомана. Единственный критичный прокол с летальным исходом для юного заложника настолько сильно отпечатался в мозгу Виталия, что он с ужасом думал, что не сможет освободить Диану, что снова ошибётся, что опять не сумеет всего предусмотреть. Хотя больше не было ни одного прокола ни в одной подобной операции. Майор злился. Злился так, что от него шёл жар, ощущаемый, наверное, всеми сотрудниками, которые периодически с опаской поглядывали на начальника. Виталий допил кофе, поставил пустую чашку на стол, закрыл глаза и вспомнил лицо Дианы, окутанное его холодной с мороза белой меховой ушанкой, её сияющие серые глаза и загадочную улыбку. Он сделал вдох, медленно выдохнул. «Рыжик, ты будешь дома через два дня! Потерпи, милая! Я всё улажу!» – то ли Диане, то ли себе, то ли пустоте, тихо в бороду произнёс Витас и резко развернул кресло, оглядывая всю лабораторию. Агенты усердно собирали информацию. Виталий ещё раз глубоко вдохнул душный воздух помещения, выдохнул и посмотрел на часы ноутбука. Взял лист бумаги, карандаш и начал чертить схему, поглядывая на сигнал на карте.