Долго и счастливо…. Елена Виг

это все куда-то ушло. Ведь так?

      Муж ничего не ответил, только головой кивнул.

      – Прости меня, дорогой, но мне скучно так жить.

      – Что ты хочешь этим сказать?

      – Что нам нужно что-то решить, что дальше делать. Можем разменять эту квартиру…

      – Стоп! Может нам не надо так торопиться? Давай пока разъедемся, я сниму себе что-нибудь. Попробуем жить порознь, ну, ты понимаешь, о чем я?

      – Ты про секс? Да, я понимаю. Никто ни к кому не в претензии, так?

      – Ну, да. Не в претензии.

      – А если кто-то кого-то другого полюбит?

      – Вот тогда и будем говорить про обмен. А сейчас не нужно.

      – А Макс? Что ему скажем?

      – Так он и так нам уже диагноз поставил – кризис среднего возраста. Скажем, что находимся в стадии обострения.

      – Ты ведь будешь к нему приходить? Ты нас не бросишь?

      – Лен, ты что? Да не плачь ты! Кто вас вообще бросает? Я квартиру сниму где-нибудь неподалеку, буду к вам ужинать приходить. Пустишь?

      Она кивнула, слезы катились по ее щекам, и она размазывала их вместе с тушью, уже не особо заботясь о том, как выглядит. Денис притянул ее к себе, обнял и гладил по голове, пока она не перестала мочить его рубашку своими слезами.

      Когда Денис вернулся в квартиру Андрея, того не было дома, ушел со всеми своими детьми гулять. На взгляд постороннего человека, у него была довольно странная семья: двоих детей от первой жены воспитывала, как своих, его вторая жена, а он жил с третьей в паре кварталов от них, периодически подбрасывая второй жене еще и ребенка от третьей жены. Его жены дружили, несмотря на почти двадцатилетнюю разницу в возрасте, ходили друг к другу в гости, перезванивались, обменивались вкусностями. Андрей в этом многообразии жен и детей не путался, с детьми своими занимался много и с удовольствием – гулял, помогал с уроками. Мальчишки прибегали к ним с Надей вечером запросто, благо бежать было не далеко, играли с Иришкой в ее детские игры или с отцом в шахматы.

      – Ну что, поговорил с Леной? Возвращаешься? – спросила Надя.

      – Поговорил, но не возвращаюсь.

      – А что делать будешь? – забеспокоилась Надежда.

      – Не знаю пока. Хочу у вас переночевать, а потом квартиру где-нибудь поблизости попробую снять.

      – Значит все серьезно? Злится на тебя?

      – Нет, в том и беда, что даже не злится, просто хочет свободы. Права, наверное, мы же еще не старые, может и не поздно начать сначала…

      Надя долго молчала. Она ходила по кухне, казалось, совершенно бесцельно переставляла с места на место кухонные предметы, потом встала у окна. Смотреть там было решительно не на что, но она не оборачивалась.

      – Если хочешь, можешь остаться здесь, – сказала она, наконец, так и не обернувшись, как будто говорила не с ним, а со своим отражением в оконном стекле.

      – Не понял, у вас с Андреем?

      – Нет, у нас с Иришкой.

      – Надя, ты о чем сейчас?

      – Все ты понял, Денис, мне же Андрей сказал о вашем с ним разговоре.

      Она