Посмертные записки Пиквикского клуба. Чарльз Диккенс

жизнь и отличается острым умом, что может быть для меня в высшей степени полезно.

      – Ах, мистер Пиквик! – повторила миссис Бардл, снова зарумянившись до оборки чепца.

      – Я в этом уверен, – продолжал мистер Пиквик с возрастающей энергией, что случалось с ним всегда, когда он затрагивал интересовавшую его тему, – да, уверен, и, сказать вам правду, миссис Бардл, я уже принял решение.

      – Ах, боже мой, сэр! – воскликнула миссис Бардл.

      – Вам может показаться странным, – любезно заметил мистер Пиквик, бросив добродушный взгляд на свою собеседницу, – что я с вами не посоветовался и даже не заговаривал об этом до тех пор, пока не отослал сегодня утром из дому вашего сынишку, а?

      Миссис Бардл могла ответить только взглядом. Давно уже боготворила она издали мистера Пиквика, а сейчас ее вдруг вознесли на вершину, до которой никогда не смели долетать даже самые нелепые и сумасбродные ее надежды. Мистер Пиквик собирается сделать ей предложение… ои действует обдуманно… отослал ее мальчугана в Боро, чтобы избавиться от него… какая предусмотрительность… какое внимание!

      – Ну, что же вы по этому поводу думаете? – спросил мистер Пиквик.

      – О, мистер Пиквик, – отозвалась миссис Бардл, дрожа от волнения, – вы очень добры, сэр.

      – Вы избавитесь от многих хлопот, не так ли? – продолжал мистер Пиквик.

      – О! О хлопотах я никогда не думала, сэр, – ответила миссис Бардл, – и, конечно, я готова хлопотать больше, чем когда бы то ни было, чтобы только угодить вам. Но как вы добры, мистер Пиквик, – столько внимания к моему одиночеству.

      – Совершенно верно, – сказал мистер Пиквик. – Я об этом и не подумал. Теперь вам всегда будет с кем посидеть, когда я приезжаю в Лондон. Само собою разумеется.

      – Я должна считать себя очень счастливой женщиной, – заявила миссис Бардл.

      – А ваш сынок… – начал мистер Пиквик.

      – Да благословит его Бог! – вставила миссис Бардл, всхлипнув в приливе материнских чувств.

      – Теперь и у него будет товарищ, – продолжал мистер Пиквик, – веселый товарищ, в этом я уверен, он вашего сынка за неделю обучит таким штукам, каким тот за год бы не научился. – И мистер Пиквик благодушно улыбнулся.

      – Ах, мой милый… – произнесла миссис Бардл.

      Мистер Пиквик вздрогнул.

      – О милый, дорогой, славный мой шутник! – воскликнула миссис Бардл и без дальнейших церемоний встала со стула и обвила руками шею мистера Пиквика, сопровождая свои действия водопадом слез и всхлипов.

      – Господи помилуй! – воскликнул пораженный мистер Пиквик. – Миссис Бардл, милая моя… боже мой, ну и положение… умоляю вас, будьте благоразумны. Миссис Бардл, оставьте – вдруг кто-нибудь войдет…

      – О, пусть входит! – самозабвенно воскликнула миссис Бардл. – Я вас никогда не покину! Милый, славный, добрая душа! – И с этими словами миссис Бардл еще крепче обхватила мистера Пиквика.

      – Помилосердствуйте! – неистово отбивался мистер Пиквик. – Я слышу, кто-то поднимается по лестнице.