Дэниел Мартин. Джон Фаулз

просто не представляешь себе, что это такое. Даже Энтони не представляет. Каково это – постоянно жить в тени храма. Приходится столько всего скрывать, столько прятать; тот, кто не испытал такого на собственной шкуре, не поймет. Нереальность происходящего. Уход от жизни. Все равно как ты только что рассуждала об Оксфорде. Только много хуже. Без возможности хорошо проводить время. – Он не отрывает глаз от потемневших Кумнорских холмов. – Я мог бы стать кем угодно, но верующим христианином – никогда в жизни.

      – Ярко выраженный эдипов комплекс!

      Взгляды их встречаются; улыбка; потом оба опускают глаза: застенчивость так свойственна юным, недавно повзрослевшим, остро ощущающим все новое – новую ситуацию, вновь обретенное знание, неожиданное взаимопонимание… эти юные взрослые так погружены в себя, что слепы ко всему, кроме мгновений, несущих в себе ростки нового.

      Дэниел глядит на часы:

      – Они уже должны были дозвониться. Пойду гляну.

      Он выходит из-под ив на широкий луг, глядит на восток, пытаясь различить вдали темные человеческие фигуры. Пару минут спустя она присоединяется к нему, тоже вглядывается в даль. Говорит, не поворачивая к нему головы:

      – Я считаю, Нелл очень повезло, Дэн. Мне хотелось тебе это сказать.

      – Не больше, чем Энтони.

      Горло у нее перехватывает, она шепчет:

      – Ох уж эти мне везунчики, так счастливо живут!

      И прежде чем он успевает понять, почему в ее словах слышится такая грустная насмешка, она произносит обычным тоном:

      – Смотри, вон они! – и указывает рукой.

      В дальнем конце луга, гораздо южнее, чем они ожидали, из-за ив появляются пять человек: двое в полицейской форме, трое – в штатском. У каждого из тех, что в форме, через плечо перекинуты болотные сапоги. Еще один тащит свернутые носилки. У четвертого на ремне через плечо – большой черный ящик. Дэниел машет им, и один из полицейских спокойно поднимает руку ему в ответ.

      Глядя, как пятеро движутся к ним через целое море лютиков, он спрашивает:

      – Почему ты выбросила шампанское в реку?

      Теперь он смотрит на нее, стоящую рядом. Она разглядывает траву у их ног.

      – Мне подумалось, что так будет правильно.

      Он обнимает ее за плечи и целует в висок.

      – Зачем ты это сделал?

      Он улыбается:

      – По той же причине.

      Непредвзятый взгляд

      Это вовсе не то, что я обещала написать перед тем, как ты сбежал. И все же все это – чистая выдумка. Не иначе.

      Про мистера Вольфа. Не про тебя. Это было в отеле «Кларидж»{27}. Номер-люкс на втором этаже, весь забитый мебелью в стиле Людовика какого-то. Все шло не так уж плохо, может, оттого, что каждый из троих как-то перечеркивал другого, и – в порядке исключения – они могли на этот раз притвориться, что им нужна актриса, а не потенциальная развлекалочка – переспал и забыл. Я видела, что Дэн малость перепил, и впечатления он на меня не произвел. Скорее даже разочаровал. По сравнению со сценарием. Почти все время молчал, даже когда нас знакомили. Этакая утомленно-презрительная ухмылка (видимо, был здорово пьян, обычно он с людьми совсем незнакомыми так себя не ведет). Беседу поддерживали Билл

27

«Кларидж» — один из самых известных и дорогих отелей высшего класса в Лондоне, в районе Мейфэр.