Мудрость стихов. Роман Ротэрмель

время остановилось. Такой поразительно пугающей тишины, Икеде ещё не доводилось ощущать.

      – Милостивая Идзанами. – прошептала охотница, всё дальше погружаясь во тьму, – Одари покоем заблудшую душу. Одари покоем безрассудного глупца. Сверши милость и прости его ошибки.

      Ветер резким порывом вновь напомнил о себе. Шум ветвей вернулся, снова закачав над головой Икеды. Она открыла глаза. У её коленей лежал лепесток сакуры, что лучезарно сиял розовыми красками. Имя Сэймэй, засверкало розовыми искрами и исчезло, впитавшись в корень дерева. Сакура расцвела. Её ветви свисали, искрясь ярким бликом. Лепестки чарующим веером, осыпали землю под свист ветра. Сакура забрала жизнь ещё не рожденной Сэймэй, чтобы дух мужа упокоился с миром.

      Икеда неторопливо вернулась в дом, где тишина прерывалась лишь скрипом распахнутых окон. Темно. Мертво. Спокойно. На столе лежала записка, что написана красными чернилами и была столь свежей, что алая капля скатывалась по белому пергаменту: “Покой. Простите меня”. Грозные, чёрные тучи развеялись, белые облака гуляли по небу, просвечивая сквозь себя яркие лучи солнца. Сакура на вершине, осыпала тысячи лепестков, покрывая под собой ещё недавно мрачную землю.

      Икеда вернулась в деревню, где местные изумленно глядели в небо. Старик, едва завидев её, подбежал, заикаясь и пытаясь выдавить хоть слово.

      – Сакура расцвела! Та-а осенью! – восторженно изумился он, поднимая руки в высоту.

      – Это скоро пройдёт, а дух вас больше не побеспокоит. Мои тридцать мон.

      Икеда протянула руку, и старик внезапно нахмурился. Он неохотно полез в карман и вытащил тридцать бронзовых монет, словно бусинки, закреплённые на тонкой веревке.

      – Вот. Держи. И… это… спасибо, от всей деревни. – пробубнил он, протянув монеты воительнице.

      Икеда кивнула, уважительно наклонив амигасу, и вновь ступила на широкую дорогу, усыпанную лепестками сакуры.

      Жизнь

      Средь гущ и живучих земель,

      Топчет землю костлявая мгла.

      Несёт она горе и смерть,

      Чтобы новая жизнь возросла.

      Боятся её все до боли,

      И лишь мудрый откроет глаза:

      "Наберитесь-ка силы и воли,

      Смерть не приходит одна".

      Глава 2

      Мёртвые поля токкобана

      Жёлтые соцветия токкобана цвели девять месяцев в году и лишь зимой прятались от наступающих холодов. Всё поле было усыпано их жёлтыми лепестками, которые на вечернем закате, создавали чарующий эффект. Идя по тропе, вдоль бесконечных, жёлтых полей, Икеда стала замечать, как цветки токкобана плавно увядают один за другим. Цветы чернели, а резкий запах, вызывающий тошноту, словно отпугивал от дальнейшего пути. Охотница вышла из-под опушки леса и омерзительно отталкивающее зрелище, открылось её глазам. Чёрное, мрачное поле, покрытое скверно пахнущей гнилью, словно сама смерть пронеслась по этим цветам. Одинокие дома, стоявшие у дороги были