Тени имён на тарусских холмах. Ирина Антонова

белой акации, которая здесь росла почти у каждого дома.

Доктор

      В конце концов комнату «не близко от моря» мы нашли. Но тут, как назло, я заболела каким-то непонятным гриппом с температурой. Мама разузнала адрес врача и пригласила ко мне частного доктора. Это была немолодая интеллигентная женщина, видимо, из «бывших». В Москве я панически боялась врачей из поликлиники, а к этой сразу почувствовала доверие…

Рынок

      Едва светало. По прохладному воздуху мама уходила на рынок. К моему пробуждению из корзинки торчали тощие шеи колхозных цыплят для бульона или влажный хвост кефали, только что выловленной из моря и, главное, среди персиков, обёрнутый в газету, лакомый кусочек чёрной паюсной икры от местных контрабандистов.

Руслан и Людмила

      Каждый вечер я с нетерпением ждала, чтобы мама прочла мне на сон грядущий очередную главу из «Руслана и Людмилы». У мамы был «свой» толстый однотомник Пушкина, в строгом чёрном переплёте, выпущенный к столетию со дня гибели поэта. Тонкие страницы от времени пожелтели и переворачивать их надо было с большой осторожностью. Мама практически с ним не расставалась. Пушкин был выигран ею на школьной олимпиаде…