Кот, который любил Брамса (сборник). Лилиан Браун

вы его не увидите, но запах почувствуете.

      Машин на Мэйн-стрит почти не было. Квиллер ехал по желтой линии, поглядывая на одометр, и через две мили у него не было никаких сомнений, что он добрался до Консервного мола. Поставив машину между двумя желтыми линиями разметки, Квиллер пошел на запах, который и повлек его к стеклянным дверям, ведущим в галерею.

      В приемной, которая, как и полагается, пахла антисептиками, не было никого, кроме сидящей за столом некрасивой молодой женщины.

      – У вас здесь есть врач? – спросил Квиллер.

      – Я врач, – ответила она, бросив взгляд на его руки. – Где вам удалось так невообразимо обжечься ядовитым плющом?

      – Кажется, на старом кладбище.

      – Вот как? Не староваты ли вы для таких проказ? – Она бросила на него озорной взгляд.

      Он чувствовал себя слишком плохо, чтобы поддержать столь игривый тон.

      – Я осматривал старые могилы.

      – Вполне правдоподобная история. Ну, проходите в камеру пыток, и я сделаю вам укол.

      Кроме того, она вручила ему лосьон и дала несколько советов:

      – Не суйте руки в холодную воду, не стойте под теплым душем и держитесь подальше от старых кладбищ.

      Квиллер вышел из амбулатории в довольно мрачном настроении. По его мнению, врачу следовало не держаться так игриво, а больше сочувствовать пациентам. Однако к тому времени, когда он добрался сквозь туман до города, лекарство начало действовать, вызывая не только облегчение, но и некоторую эйфорию, и теперь он вспомнил, что никогда не видел таких красивых зеленых глаз и таких длинных ресниц, как у этой докторши.

      В отеле, куда он заехал выпить кофе и перекусить, четверо мужчин за соседним столиком жаловались на погоду.

      – В такой косматый туман на озере – хана. Возьмем-ка лучше бутылочку да перекинемся в картишки.

      За столом позади него проговорили:

      – Мы не уедем отсюда, пока, – вдох, – я не порыбачу.

      Пронзительный голос ответил:

      – Ну почему ты такой упрямый? Можно подумать, рыбалка – твоя страсть.

      – Я же тебе сказал, не в этом дело, а вдруг мы, – вдох, – на эти тридцатишестифутовые спиннинги поймаем форель фунтов этак в двадцать шесть.

      – Ты ведь сам говорил, что это слишком дорогое удовольствие.

      – Цены на главном причале – чистый грабеж, но я нашел, – вдох, – моторку, которая отвезет нас за пятнадцать баксов.

      Услышав о такой замечательной возможности, скуповатый по натуре Квиллер встрепенулся, а лекарство и необычная обстановка вызвали в нем возбуждение. Когда супружеская чета покинула ресторан, он последовал за нею.

      – Простите, сэр, мне показалось, вы что-то говорили о менее дорогом катере?

      – Точно, говорил. Пятнадцать баксов за шесть часов. Если разделить на троих, – вдох, – будет по пять с человека. Совсем неплохо. Это суденышко, – вдох, – принадлежит двум парням. Вас это интересует?

      – А в такую погоду