Пожелай мне СНЕГА. Наталья Шемет

Хотела погладить, сжала ладони. Хотела поцеловать в макушку. Удержалась. Руки убрала, себя обхватила. Холодно.

      Чужой такой.

      – Так… ничего, – ответил он с нескрываемым раздражением.

      И попытался захлопнуть крышку ноута.

      – Погоди… – я попыталась остановить его. – Ты не пишешь «ничего»… никогда… можно, я посмотрю? Пожалуйста.

      – Как хочешь.

      Он встал, закурил, вышел на балкон и прикрыл за собой дверь.

      Облокотился на перила и замер, только иногда подносил руку с сигаретой к губам. В комнате остался едва уловимый запах табачного дыма.

      Я села за его ноут.

      Начала читать.

      «…Здравствуй, Аурелия.

      Ты пришла.

      Я знаю, что это – ты. Кто ты? Ты единственная.

      Ты – моя Аурелия, но это не имя, это суть.

      Твоя суть. Ты – Аурелия, и я не знаю, зачем ты приходишь ко мне. Твоя суть – одиночество. Оно ощутимо, его можно черпать ложками и так же ложками – отправлять в рот. Его отчаянно хочется есть, пить, поглощать и всё равно чувствовать жажду и неутолимое желание. Я все время ощущаю голод и жажду. Ты чувствуешь то же самое? Я так одинок, Аурелия… Мы одиноки вместе. Ты хранительница моего одиночества.

      …Привет, Аурелия.

      Я рад тебе. Приходишь, как всегда, молча, садишься на мою постель. Я говорю с тобой. Говорю долго, обо всем, о чём только можно. Говорю, ещё не поднимаясь с кровати. Ты так прекрасна и завораживающа одновременно, и мне трудно не то, что подняться – трудно дышать. Разговор успокаивает сердце, а душа… души давно нет. Где она, моя душа? У тебя есть душа, Аурелия?

      Поднимаюсь в конце концов, не касаюсь тебя, боюсь разрушить магию. Иду на кухню, завариваю крепкий чай. Знаю, что больше не усну… буду пить чай, знать, что ты ждёшь, аккуратно и восхитительно прямо сидя на краю кровати. Ты всегда держишься так прямо, что в твоем присутствии кажется стыдным сгибать спину – в прямом и переносном смысле. А выражение лица заставляет мысли кружить и кружить, я не могу разгадать, что оно означает.

      Ты такая странная, Аурелия.

      Над твоей головой вьются мухи, почему?..

      …Не усну сегодня. Не допив чай, загляну в спальню, кивком головы позову тебя с собой.

      Сяду за пишущую машинку… за компьютер, конечно.

      Но допотопная машинка вот, рядом стоит. Я пробовал.

      Мой предшественник, который жил в этом доме, набивал романы именно на ней. Как, интересно, ему удавалось… печатать – сразу – начисто, не переписывая. Сразу начисто… никаких сомнений в написанном.

      Не переписывая.

      Никаких сомнений.

      Начисто.

      Какие же мы теперь писатели?..

      Ты читаешь то, что я пишу?

      Ну хоть ты читаешь?..

      …Помню, как, наивный, предложил тебе чаю.

      Ты не улыбнулась, не засмеялась и не покачала головой. Но я сразу понял, что моя мысль глупа и предложение бессмысленно.

      …Привет, Аурелия, ты снова здесь.

      …Сто лет одиночества – ни каплей меньше. Сто тогда, сто сейчас и после…

      Бесконечность одиночества.

      Я