Око Дракона. Любовь Александровна Филимонова

что я достал по случаю, – торжественно произнес он. – Хочу сделать тебе подарок…Картина… Вот…

      Иванка, развернув завернутую в бумагу картину, и, едва только взглянув на подарок, захлопала в ладоши.

      – Ой, как здорово! Нет, Вальдек, ты все же на что-то еще в этой жизни годишься. – Она замерла, вглядываясь в картину. Покачала головой, – раскопать такое!…

      Валдис зарделся от радости.

      Тут даже Валентин заинтересовался, заглянул Иванке через плечо.

      На картине выпуклыми мазками было изображено нечто… сразу трудно было сказать, что. Какой-то полукруг… Нет, скорее, какой-то разноцветный, вращающийся омут… Валентину даже показалось, что этот поток действительно вращается, прихватив разноцветные опавшие листья… По крайней мере все это казалось чем-то живым, движущимся, затягивающим вовнутрь… Трудно было оторвать взгляд. Картина словно вбирала в себя сознание смотрящего на нее. Валентину даже показалось, что-то шевельнулось в глубине картины, как змея, – словно там и взаправду могло находиться живое существо…

      – Автор? – поинтересовалась Иванка.

      Валдис только пожал плечами.

      – Там стоит какая-то закорючка, но мне она незнакома. …Да, сколько еще нас, талантливых, но не известных, бродит по миру – глубокомысленно резюмировал он.

      Валентин не без усилия оторвав взгляд от картины. Валдиса развалился на стуле, и, похоже, надолго.

      – Иванка, а не пойти ли нам куда-нибудь позавтракать? – предложил Валентин.

      – Хорошая идея. А то у меня в холодильнике хоть шаром покати.

      Иванка нехотя оторвала от картины взгляд, вздохнула и отправилась переодеваться. Вернее, – одеваться, так как за все утро так и не удосужилась выбраться из своего мохнатого купального халата.

      – И я с вами, – предложил Валдис.

      – Ладно. Только теперь твоя очередь платить, – не моргнув глазом, холодно парировал Валентин, пользуясь тем, что в настоящий момент нет никого, кто заступилась бы за Гуруджи.

      Валдис скукожился, достал из кармана носовой платок, спрятал его, снова достал, вытряхнул оттуда на пол мусор и пыль, накопившиеся в кармане. И молча ретировался с кухни. Валентин услышал, как за ним хлопнула входная дверь.

      Таков был стиль Валдиса: приходить, не здороваясь, уходить, не прощаясь.

      Иванка довольно быстро вернулась на кухню, и Валентин не сразу узнал ее. В тонких, бархатных черных брючках, мягко облегающих длинноногую фигуру, в небрежно накинутом на плечи алом ажурном пончо, Иванка выглядела студенткой последнего курса, скажем, академии искусств. Одета просто, ярко, но элегантно. Черные волосы, взамен ее каштановых, – к ним Валентин пока еще не привык, – были уложены феном. Простая, скромная труженица искусств.

      – А где Валдис? – она заметила, что на кухне чего-то не хватает.

      – Да Бог его знает. Не успел я оглянуться, как он испарился, – не раздумывая, ответил Валентин.

      – Ну да, ну да… – Иванка, впрочем, тоже не удивилась.

      Уходя, Валентин