Парижская мода. Культурная история. Валери Стил

смысле, он был декларацией аристократического превосходства. На практике большинство «светских львов», носивших костюмы в английском стиле с примесью старомодного французского аристократического позерства, фальсифицировали идеальную браммеллевскую простоту. В свою очередь, «левобережная» богема бунтовала против буржуазии. Их одежда часто была более или менее осознанно неопрятной и подчеркнуто артистичной. Если безупречно белый лен был маркером буржуазной респектабельности, представители богемы носили грязные рубашки – или ходили вообще без рубашек. Вместо цилиндра они носили широкополые квакерские шляпы, шляпы с перьями, береты или кепи. Их пристрастие к Средневековью находило выражение в оригинальной одежде, при их вечной бедности – весьма пестрой.

      Живя на острове посреди Сены, Бодлер – и в прямом, и в переносном смысле – пребывал между богемой Левобережья и модными районами Правобережья. Будучи во многом близок к богеме как представитель интеллектуальной и художественной парижской субкультуры, Бодлер тем не менее отвергал богемный образ жизни и богемную моду. В то же время ни костюмом, ни манерами он не походил на «правобережных» денди из Жокейского клуба, которых считал варварами. Стиль Бодлера отличал его и от буржуазии, и от богемы, и от унифицированно элегантной элиты – аристократов и богатых буржуа.

      Темная сарториальная палитра была в то время в моде. Однако мужчины носили далеко не один только черный цвет. И «светские львы», и богема питали пристрастие к ярким краскам, пусть даже выражавшееся в покупке цветного жилета. Журнал Le Dandy: Journal special de la coupe pour messieurs les Tailleurs (1838) писал:

      «Английский черный – самый популярный цвет, за ним следуют синий, „зеленый корт“ и „зеленый дракон“; желудевый и темно-оливковый подходит для demi-toilette. Утренние костюмы или костюмы для верховой езды – ярко-зеленого цвета». В том же году читаем: «Темно-синий цвет принят этой зимой для обедов и визитов. Для вечеров и балов – всегда только черный и коричневый». «Для официального случая (grande tenue) необходим черный английский костюм с обтянутыми шелком пуговицами… <хотя> на бал также допускается надевать фантазийные костюмы <цвета> жженого каштана, золотой бронзы [и] васильковые, с металлическими пуговицами, которые приятно оттеняют строгость и монотонность черного цвета»152.

      Однако Бодлер неизменно надевал только черный костюм: «всегда один и тот же, независимо от времени года и времени суток». Сначала он добавлял к своему гардеробу тот или иной цветовой акцент, например надевал бледно-розовые перчатки и галстук красного цвета (sang de boeuf), о котором вспоминал Надар. Возможно, у него даже был синий костюм. Позже, однако, он, по словам Левавассера, носил только черное, включая черный галстук и черный жилет. Он чувствовал, что черный цвет выглядит более мрачно, серьезно и сурово, что он лучше подходит для «эпохи траура». Другие, как Альфред де Мюссе, также считали, что «черная одежда, которую носят современные мужчины, является ужасным символом… скорби»

152

The Dandy. 1838. May 25. P. 4; The Dandy. 1838. January. P. 4; The Dandy. 1838. February. P. 3.