Песнь ветра. Екатерина Бердичева

прыжков разболелась, но почему-то никак не спалось. Он все прокручивал в голове сюжеты последних суток. Роз, Саймон, эльфы, горгисы, Хойрэл… Разве бывший друг сможет оставить его в покое, если знает, что маленький Рин жив? Возможно, он станет прятаться, чтобы не попадаться на глаза, но… хмурая серая тень будет постоянно скользить за ним, постепенно сжимая кольцо. И однажды… Когда эльф сфокусирован на какой-то одной идее, он отдаст все свои силы, чтобы добиться ее осуществления. Что случится тогда? Его выкрадут и запрут в Вековечном лесу, охраняя, словно матерого преступника? Ночами станет приходить Хой, умоляя о прощении и взаимности. А днем… Он будет сидеть в комфортабельной тюрьме. Райнэл от представленной картины дернулся и с сильно стучащим сердцем сел в кровати. Да, как только вернется Эрайен, надо идти к нему вместе с Митчем.

      Утро следующего дня для решительно настроенного Райнэла началось, когда яркие лучи голубого светила, выглянув из-за гор, изо всех сил пытались пробиться к земле через плотную туманную подушку. На деревьях чирикали, чистя перышки, первые птахи. В воздухе, после недавней грозы, все еще пахло сыростью и ночными цветами, уже закрывающими свои нежные лепестки до следующей ночи.

      Парень, подвязав волосы и надев самые убитые в лаборатории штаны со спортивными тапками, неспешно бежал, считая ритм вдохов и выдохов, к стадиону, находящемуся позади Академических корпусов. Кроме самого поля для игры, там был неплохой спортивный комплекс с брусьями и канатами. Повесив легкую майку на спинку одного из сидений, эльф подпрыгнул вверх, уцепившись за высокие брусья. Сделав мах ногами, он встал на руки и пошел на них, перепрыгивая то на одну, то на другую перекладину. Дойдя до конца, он зажал тонкую трубу под коленями и качнулся вниз, одновременно подхватывая канат. Как только руки крепко за него уцепились, он отпустил ноги. Теперь его тело с огромной скоростью летело вниз. Извернувшись, он перехватил рукой кольцо, а потом закачался на нем, горизонтально выравнивая тело… Еще несколько силовых упражнений, и мокрый Райнэл спрыгнул со снарядов вниз.

      – Не тело, а тряпка! – Проворчал он, вытирая с него пот и надевая майку. – Тут колет, там тянет… Сколько можно себя жалеть! Распустился и внешне, и внутренне!

      Сделав несколько упражнений на растяжку, он повесил на шею полотенце и также бегом отправился в общежитие. Постояв под душем, а затем стукнув в комнату Митча, чтобы тот просыпался и приходил пить утренний отвар, парень неспешно подошел к своей двери. Прямо перед ней, на полу, стояла привычная корзина, из которой торчала бутыль с молоком.

      – Вот оно, счастье! – Сказал сам себе Райнэл и улыбнулся. – Милая дама! Если бы только я мог выразить мою вам признательность!

      – Ты постирал рубаху Саймона? – Поинтересовался уже готовый к работе Митч. – Я могу занести ее в «Пастушку», когда понесу крема и лосьоны.

      – Об этом говорить еще рано. Заказы не сделаны. Сколько их там у нас?

      – Пилюли в аптекарские пункты – четыре коробочки…

      – Угу, сорок штук. Я возьму их на себя.

      – Чего это?

      – Чтобы тебя не мучали дурные воспоминания о так и