Песнь ветра. Екатерина Бердичева

скинешь семь монет.

      – О, слезы моей несчастной супруги! Она не переживет широты моего сердца! Три.

      – В широте карманов твоей души сидят дети и племянники, с которыми у тебя общий бизнес. Шесть.

      – Вот и я о чем! Совершенно не умеют вести дела! Четыре.

      – А у Зямы их нет.

      – Что ты мне за Зиновия пейсы на уши вешаешь? Его в том году гномы надули!

      – А он спустил на них профсоюз артефакторов и ювелиров. Четырнадцать – конечная цена.

      – Твой друг разочаруется в твоей жадности. Кстати, случайно не о Митчеле у нас идет разговор? Вроде ты больше ни с кем тесно не общаешься…

      – Тесно не общаюсь вообще. О нем.

      – Так бы сразу и сказал! – Всплеснул руками хитрый тролль. – Конечно, раз день рождения… Как постоянному покупателю сделаю скидочку! Что тебе приглянулось? Берилл? Так и быть, отдам за восемнадцать.

      – Турмалин, Марек. А не кварц, который ты держишь в руках.

      – Ох, прости! Турмалин.

      Тролль с ловкостью фокусника извлек из россыпи голубых камней именно тот, который пометил Райнэл.

      – С тебя – шестнадцать.

      – Марек!

      – Ладно, жмот. Но только ко дню рождения того длинного подпольного фармацевта. Удивительно, как ему спускают с рук работу без патента? Хотя его пилюли не в пример лучше порошков аптекаря из Садового тупика.

      – Если бы он был дипломированным специалистом, снадобья аптекаря тебе казались бы идеальным соотношением цены и качества.

      Райнэл, развязав кошелек, отсчитал четырнадцать монет, которые потом пересчитал тролль. После чего протянул голубой камень.

      – Мои поздравления! – Рассыпал он улыбки. – Пусть растет большим и здоровым, не забывая убогого дядюшку Марека.

      – Тебя, пожалуй, забудешь… – Проворчал Райнэл, убирая камень во внутренний потайной карман. – Столько времени потерял…

      – Зато сколько получил удовольствия от покупки! – Весело сверкнули умные глаза тролля. – Заходи. Я тебе всегда рад, малыш!

      Над городом в зените стояло голубое солнце, а перекрещивающиеся тени отливали бутылочной зеленью. Высоко в знойном мареве парил не то дракон, не то орел. Хозяйки опрыскивали опустившие головки цветы, а Райнэл спешил в Академию. Ему надо было успеть вставить кристалл в скрепы.

      Глава четвертая. Овечки Гретхен

      Голубое светило почти коснулось диском горного кольца, замыкающего долину Саламандр, когда в комнату эльфа постучался Митч.

      – Заходи. – Откликнулся парень и поднялся с кровати, на которой лежал с книжкой в руках.

      Дверь распахнулась, явив изумленному взору Райнэла изменившегося и не похожего на себя друга.

      Митч был гладко выбрит. Черные, в кои-то веки причесанные, волосы стягивала синяя лента. По комнате плыл приятный аромат недавно созданного и еще не пущенного ими в продажу мужского парфюма. А синий сюртук и черные брюки смотрелись на нем сногсшибательно, как и серая рубаха с кружевным воротником.

      – Ну как я тебе? – Маг едва заметно покраснел. – Чего молчишь, как рыба об лед?

      – Перевариваю. –