Сотник из будущего. Начало пути. Андрей Владимирович Булычев

такая же самая работа нужна будет и по самой избе. Хочу я так же сладить на окнах вставные рамы и из того же самого материала, чтобы свет в избу пропускать, и от непогоды да морозов защитой быть. Пока же у меня на стенах только два маленьких оконца, что заделаны мутной слюдой. Необходимо же прорезать ещё одно сбоку и все их увеличить под тот самый размер, какой я тебе покажу.

      –Чудно! Чудно ты задумал, Сотник! –закивал головой артельный. Работы, конечно, много, и вся она с интересом, а такой-то работой мне и самому заниматься в радость. Глядишь и для себя чего интересного да полезного смогу перенять, а это ведь особенно ценным для любого мастера будет.

      –И на здоровье, Мефодьич, присматривайся! А сейчас пойдём-ка и мы с тобой спать. Эвон как твои уже трели-то соловьиные выводят.

      Завтра нам с Митяем спозаранку вставать, у нас же воинское учение продолжается. Потом-то и вы подниметесь, а мы-то и подтянемся к этому времени. Вас покормим да и обговорим всё по объёмам работ, оплате, кормёжке, ну и прочих условиях нашего ряда.

      Работа шла скоро, каждый знал, что и как им делать.

      В первый же день Ослопя вырыл котлован, куда уложили, тщательно проконопатив, венцы. Гудым с помощью столярного вара и расщепленных дощечек собрал раму парника, закрепив на ней четыре метровых, ровно обрезанных квадрата, из твёрдого полиэтилена, что оставался у Сотника от дождевого тента.

      Он долго и осторожно его трогал, мял, недоверчиво нюхал и даже попробовал на вкус самый кончик. Материал из далёкого века казался ему сказочным и бесценным. От того, наверное, и сделана была рама со всей возможной осторожностью и ответственностью, так же, впрочем, как и вставные окна избы. Помещены же они все были в саму «оружейку» сверху и подальше от всех–с глаз долой!

      А то вон Вторак с красным ухом ходит. Вздумалось ему этот самый чудный материал лапищами потрогать да помять, ну и прилетела от Гудыма добрая чурка!

      Валили плотники боровую сосну на возвышенности, клали венцы казармы и расщепляли клиньями брёвна на доски. Ослопя «бабой» забивал колья под забор из жердей, ворочал тяжести вместе с близнецами и делал прочую «ломовую» работу. Над стройкой всё время стояло звонкое тюканье топоров, да кхеканье Луки, вечно находящего всюду, что-то где-то не так и не эдак, да обещавшему виновнику этого безобразия–кары великие и разнообразные.

      Мужиков при такой тяжёлой работе, да ещё зачастую под дождём и на холоде, следовало кормить отменно. Чем и были заняты хозяева усадьбы, помимо, разумеется, обязательной своей военной подготовки.

      Попытки напроситься в помощники к артели были ими дружно отвергнуты. Самим же просителям было указано на то, что «как полопаешь, так и потопаешь», и пусть бы они творчески занимались именно своим хозяйским, кухарским делом, а не лезли бы под руку, да не мешали занятым работным людям.

      На этом было достигнуто обоюдное взаимопонимание, и Андрей с Митяем занялись добычей еды.

      Были, конечно, в доме запасы крупы, овощей и муки. Козы