Театральный детектив. Надежда Мотылек

в театральный и уговорила ее составить компанию. Делать особо было нечего, планов не было никаких, и судьбу ж еще никто не отменял. Естественно, Танька не поступила, а она… Ее взяли даже без подготовленного репертуара, а с наспех выученной басней, которую она еще и забыла посредине! Как потом выяснилось, мастеру курса не хватало именно этого типажа. Ох и наплакался же он потом из-за этого своего решения! Не раз спасал он ее от исключения, сам нарываясь на жуткие неприятности. «Ксения! Ты талант! – говорил он ей, – Только непонятно, в какой области! Кто тебя просил звонить декану и приглашать его в Администрацию Президента, якобы для вручения ему Звания?! Прошу тебя, уходи сама, пока не выгнали!». И, при этом, когда ее завалили на экзамене по вокалу (тоже из личной неприязни, как вы понимаете), и лишили стипендии, то сам потихоньку помогал любимице деньгами, поскольку знал, что бабушка ей в этом, конечно, не помощник. Такой вот он был, их Мастер. И теперь, иногда, он передает ей приветы из далекой столицы со своими новыми выпускниками и по ним видно, что наслышаны…

      Ксюша выскочила в коридор, волоча за ошейник упирающегося Моцарта.

      – Лёньчик! Лён! Он ел?

      Ей никто не ответил. В общаге было непривычно тихо. Это и понятно, всё уже, поди, началось… Только Ксюша могла опоздать на такое собрание! «Что же будет? Неужели они посмеют?!» – тревожная мысль мгновенно отозвалась болью под ложечкой. Она метнулась к холодильнику и рванула оттуда вожделенную Моцей сосиску.

      – На, жри, сволочь! Вечно ты питаешься лучше меня! Ну, да Лёньчик сам виноват! Нечего словами бросаться, угощать он вздумал!

      Пытаясь впотьмах попасть ключом в замочную скважину, Ксюша слышала счастливое чавканье Моцарта.

      Глава 3

      Пробегая на цыпочках мимо дверей в зал, Ксюша улавливала звуки собрания. Выступал Ильин. И, судя по всему, ничего стоящего пока не сказал – на головы несчастных слушателей сыпались цифры и ненужные факты. Ксюша прокралась в дальнюю ложу и, стараясь не скрипнуть, уселась на стул. Там уже сидела парочка таких же хитрюг. Теперь, если Анфиса, завтруппой, решит придраться, то можно будет сказать, что сидели тут всегда, смотреть надо было лучше!

      А директор всё нудил и нудил о том, сколько было дано спектаклей, сколько зрителей было обслужено, сколько денег было выручено и т.д…

      До театра Ильин заведовал каким-то музеем, затем Домом Культуры и вот, наконец, был назначен сюда. С тех пор случилось несколько скандальных ситуаций и один пожар, но директор самым чудесным образом удерживался в кресле. Это породило мифы о его супер-связях.

      Надо сказать, что за эти пять лет он так и не стал человеком искусства. Делец, политик, кто угодно, но только не директор театра!… Об искусстве судил смешно, но его, в отличие от собеседников, это не смущало. Он существовал в мире денег, а не какого-то там вдохновения. Говорили, что еще ни одной премьеры он не смог высидеть до конца. Одевался он всегда