Преломление. Том 4. Край темноты. Айрис Эль

по-прежнему кружили в воздухе, но больше никто и ничего не шевелилось. Девушка приросла к своему месту, словно потеряв способность двигаться. Поэтому она даже не дернулась, когда заметила, что Геката застыла с протянутой в ее сторону рукой – она сделала это еще на соответствующей строчке. Повинуясь какому-то безумному решению в своей голове, Ниджи скинула с себя оцепенение и взялась за ладонь главы Ордена – она была ледяная, словно у самой смерти.

      Геката улыбнулась своими ярко-красными губами, из-под ее капюшона сверкнули морозящие душу небесного оттенка глаза.

      – Добро пожаловать домой, сестра Виттория.

      Episode 20. #CBA4DB

      «Источник из Ассоциации, попросивший остаться неизвестным, утверждает, что преступник сбежал в результате халатности сотрудников службы безопасности корпуса – и это далеко не единственный попавший на свободу преступник за последний месяц. <…> Цена любой ошибки МАПМЭ очень высока, а когда дело касается беглых фиолов, то высока втройне. Если проклятый маг испепелит вас по дороге домой, вы знаете, кому предъявить претензии, – но будет уже несколько поздновато».

      Из статьи Катарины Райс «Шокирующая правда об инциденте на 26-й авеню».

      7 декабря 2025

      Холод, холод невероятный.

      Кровь от сотни порезов щиплет кожу на этом лютом ветру. Тяжелое дыхание. Погоня. Ненависть. Решимость. Но тянущей в небытие боли в груди еще нет.

      Перед ним – такой же тусклый, как он сам. Немощный. У него в руках оружие и амулет времени. Ситуация явно в его пользу.

      Красная пелена перед глазами. Убаюкивающая темнота. Луна подсматривает в окно, но вряд ли что-нибудь видит. Но он чувствует. Теплые руки. Пальцы сплетаются. Губы мягкие и сладкие: запах тела дурманит все больше и больше.

      Он падает в бездну – и вот в сердце уже живет страх. Страх потери, страх неудачи. Боль от прошлого. Сильная, обжигающая. Он слабо помнит этого мужчину, но совершенно точно знает, кто это. Призрак. Сумасшедший. Просит его о невозможном. Говорит о матери. Обвиняет во лжи.

      Ложь… Он бы рассказал брату, если бы только вспомнил. Но его больше нет.

      Он проснулся. Еще не начало светать. Смутные картинки из того самого дня медленно растворялись в воздухе, словно дымка. Даснор тяжко вздохнул, на сердце его лежал многофунтовый груз. Он по-прежнему плохо помнил события с того момента, когда решил взять на себя ответственность и все перевернуть, отмотав время. Он никогда и ни для кого не делал этого. С того самого рокового дня. Только ради нее. Девушки, которой он испортил жизнь.

      Он стал припоминать, что говорил Сатору, когда они пришли к нему. Он просил вернуть артефакт. Говорил, что знает способ вернуть ее. Может, он действительно знал. Может, он просто сошел с ума, как и все фиолы. Но теперь он мертв, и уже поздно спрашивать об этом.

      Они все мертвы.

      Лежать в гнетущей тишине смысла не было. Часы показывали шесть утра, за окном все еще царила ночь. Умывшись, Даснор посмотрел на себя в зеркало. Осунувшийся, с черными кругами под глазами, с практически лысой головой и пятном на щеке – зомби, а не человек.

      «Жизнь продолжается, –