Битва Цветов. Ka Lip

стервой, и ей это удавалось. В это поверили все – в то, что у нее нет сердца; а сердце, сука, болело…

      Лис выпустила струйку сигаретного дыма в приоткрытое окно и переключилась с третьей скорости на четвертую. Ей нравились машины с механикой. В этом действии было что-то магически-завораживающее. Выжать сцепление и передвинуть рычажок из одного ответвления в другое. Затем плавный отпуск педали сцепления, и одновременно другая нога жмет на газ. И ты уходишь вперед.

      Она не понимала, как все кайфуют от коробки автомат. Это для тупых блондинок придумали две педали, хотя и с ними они путались.

      Мысли опять вернулись к ее семье.

      Мама была всегда очень занята и всегда только собой. Как-то Лис услышала в разговоре мамы с подругой, что дети испортили ее фигуру, и Лис поняла, почему мама не любит ее. Но и это уже было неважно. У нее появилось то, что наполнило ее жизнь смыслом – машины. Хорошие, дорогие машины, которые дарили скорость и кайф.

      Следующим разочарованием в ее жизни был старший брат – Глеб. Она как дура молилась на него. Он был старшее ее на семь лет, и она считала его воплощением всех добродетелей, идеалом мужчины. И опять полный облом. Ее брат любил лишь деньги отца. Лис это поняла. Чувствовать фальшь она научилась раньше, чем водить машину. Фальшь в семье Самойловых – кредо для всех.

      – Куда прешь, урод? – Лис нажала на клаксон.

      Она терпеть не могла вот таких наглых пижонов на дорогих тачках, которые без повортников перестраивались из ряда в ряд.

      Таких уродов она учила. И сейчас была не намерена отступить от своих правил.

      Резко крутанув руль вправо, ушла в запрещенный обгон по крайней правой полосе. Добавила газ, резко перестроилась влево – прямо перед новенькой Маздой, которая ее подрезала.

      Удар по тормозам, и морда Мазды стремительно приближается к бамперу ее машины. Это она наблюдала в зеркальце заднего вида.

      И опять газ. Осознавая, что тот, кто был за рулем Мазды, испугался, Лис улыбнулась и выкинула в окно недокуренную сигарету. Свет фар Мазды остался позади. Видно, урод за ее рулем нехило обделался и теперь приходит в себя. Лис прибавила скорости, уйдя в размышления о семье.

      Только Тая, ее старшая сестренка, оставалась той, кем была для нее всегда – искренним, душевным человеком. Может, потому что Тая любила рисовать и уходила в свои миры, закрываясь ото всех. Таисия была другой, не такой как они. Папа считал ее блаженной, мама – дурочкой, Глеб вообще не воспринимал как человека. А Лис была счастлива, что в ее семье есть хоть один человек, которому она небезразлична.

      Воспоминания о Таисии наполнили душу теплом. Как хорошо жить, зная, что есть в этом гребаном мире человек, который искренне любит тебя. Только с Таей она была настоящей, не той конченной сукой, которая насрала на всех и все. Этот образ помогал ей выживать и был как щит для нее. Ведь за этим щитом пряталась двадцатилетняя девочка с наивной душой. Только вот такой девочке не выжить